– Да нету здесь больше никого, – отвернулся Фомин, и в этот момент слегка приоткрылась чуть слышно скрипнувшая дверь.

– Чего тебе, Игорь? – выглянул в щель накинувший поверх фланелевой рубахи подбитую мехом жилетку владелец магазина.

– У нас охранка на хвосте висит, – отдуваясь, выпалил кондуктор.

– А я тут при чем? – флегматично спросил Казанцев и безмятежно потер костяшками пальцев подбородок. В лице оружейного барона не дрогнул ни мускул, но от меня не скрылось, как опасно блеснули у него глаза. – У нас все сделки с тобой законные…

Я поднялся на крыльцо и так, чтобы не расслышал Игорь, тихонько произнес:

– Мы работаем на Доминика. Как и ты…

И тут все завертелось!

Не успел я и глазом моргнуть, как очутился внутри особняка, а захлопнувший перед носом изумленного кондуктора дверь Казанцев приставил мне к шее лезвие ножа.

– Кто тебя подослал? – прошипел он, нисколько не сомневаясь в том, что к нему пожаловал засланный казачок.

– Потише, потише… – Я попытался улыбнуться, но вышел скорее судорожный оскал.

А как иначе? Казанцев меня пугал. Он не стал запираться, разыгрывать удивление, нет – он прекрасно понимал, что единственной его защитой является тайна. Малейшее подозрение – и засветившегося агента возьмут в разработку. Выход для него остался один: выпотрошить меня и бежать, прежде чем сюда заявятся местные контрразведчики.

И поэтому прежде я поспешил на одном дыхании выпалить три услышанных от отца Доминика слова:

– Барселона девяносто два!

И уж не знаю, что означала эта абракадабра, но Виктор Борисович в одно мгновенье обмяк и, убрав нож, оттолкнул меня к стене.

– Рассказывай, – потребовал он.

– Может, остальных запустим сначала? – потирая саднившую шею, предложил я.

– Зачем тебя прислал Доминик? – пропустил Казанцев мои слова мимо ушей.

– Найти крота, – ответил я, не решаясь испытывать терпение находящегося на взводе здоровяка. – Было подозрение, что кто-то сливает информацию на сторону.

– Кто именно?

– Куренков или Нагаев. Тебя, по большому счету, Доминик в расчет не брал.