Он метнулся к двери, благо экзоскелет позволял двигаться очень легко. Дверь от удара ногой распахнулась, и Тимофей начал поливать из пулемёта ещё с порога, ещё только появившись в её проёме. Очередь была длинная, словно молитва праведника. Два здоровяка в почти таких же, как у него, экзоскелетах, оказавшиеся у самой двери, упали как подкошенные, не успев даже выстрелить ни разу. А очередь, словно огромный кнут, успела-таки хлестнуть ещё одного наёмника. Тот, падая, вообще совершил чуть ли не сальто-мортале, и было совершенно ясно, что о нём можно совершенно не беспокоиться, смело списывать со счетов.

А сталкер уже доворачивал пулемёт, для того чтобы зацепить ещё по крайней мере троих, стоявших чуть в стороне и на момент его появления нацеливавшихся в ту сторону, из которой в них выстрелил Станислав. Вот только отдача от этой швейной машинки была просто чудовищная, да ещё при стрельбе с рук, а экзоскелет её полностью не гасил. Так что к тому моменту, когда Тимофей вывернул-таки в нужном направлении, а ушло на это целое лишнее мгновение, наёмники уже лежали на асфальте. Очередь прошла как раз над ними, превратила попавшуюся на пути кирпичную стенку в некое подобие картины Пикассо и всего лишь цапанула совсем другого наёмника, как раз ввалившегося во двор фермы. Этому пришлось хуже всех, поскольку он получил солидную порцию свинца, более чем солидную. Пулемёт поступил с ним так, как это делает циркулярная плита с берёзовой чуркой. Проще говоря, разрезал пополам. И это было уже неправильно, поскольку пули при этом испортили и его снаряжение, и оружие.

Сталкер это заметил, но времени у него не было даже на сожаления. Оборвав очередь, он уже смотрел в небо, искал вертолёт, а тот был, конечно же, здесь, но его пока скрывала крыша одного из гаражей, и как только он из-за неё покажется…

Тимофей на мгновение опустил голову, окинул двор взглядом и убедился, что всё идёт так, как они и планировали. Пять оставшихся во дворе наёмников, уже сообразивших, кто их главный противник, отчаянно садили в него из своего оружия. Воздух вокруг него так и гудел от пуль. Стреляли они чуть ли не в упор и, конечно же, мимо, ибо его охраняла удача — надёжнее, чем любой щит, вернее, чем любая броня. Как раз в этот момент сбоку от арки из дверного проёма появился Станислав, вскинул своё ружьё и, ахнув из него, тут же спрятался. Причём не промахнулся, попал в голову ближайшему к нему наёмнику. А ещё из чердачного окна самого дальнего гаража выглянул ствол винтореза. И было понятно, что его хозяйка тоже не промажет.