Открывшееся зрелище было не из приятных. Переправа работала. Мои четыре тысячи сцепились в схватке с отрядом канглов, раза в два превосходившим их по численности. И это бы все ничего, но в центре сражения мелькал, появляясь и исчезая, плащ Джелала, и везде, где он появлялся, мои воины начинали пятиться, с трудом удерживая линию обороны. Обороны!

Джелал отходил, собирал вокруг себя около тысячи бойцов и вновь бросался в бой, туда, где в нашем строю сражающихся намечался разрыв. Мои гвардейцы гибли! Лучшие воины эпохи ничего не могли противопоставить этому волку. И тогда я повел свою тысячу в последнюю атаку, удерживая взглядом мелькание проклятого плаща. Ура-а-а!!! Спиною чувствую накатывающуюся сзади лаву моих гвардейцев. С криком и грохотом мы врезались в ряды канглов. Копья у меня не было: легкая кольчуга и меч. Я почти ничего не помню: орал и рубил, орал и рубил, очнулся, когда конь был по брюхо в воде.

…Меньше всего потерь в дивизии Боорчу. Менее двух тысяч, считая не только погибших в битве, но и упавших со скал, пропавших в горных ущельях, канувших в пропасти при переходе. Почти три тысячи гвардейцев. И половины дивизии Шиги тоже больше нет. Может, еще кто-то из раненых умрет, пока мы здесь расположились. Уйдем, когда последний из раненых сможет выдержать переход до ближайшего города. Месяц, наверное, может – больше простоим.

А Джелал ушел. Когда подоспели ребята Боорчу и приступили к уничтожению последней тысячи канглов, Джелал вскочил на коня и, загнав его в реку, поплыл рядом. Я запретил в него стрелять. Остальных перебили всех. Всё по книге Яна, только никаких прыжков с обрыва. Гарем и детей Джелала канглы переправить не успели, хотя приказ был. Они их зарезали. Барахло и казну не переправляли. Удрало какое-то количество канглов, пока Джелал защищал переправу, думая о женах и детях. Врут все эти книги.

Я бы тоже Хулан в Газни не оставил. И сына бы увез. Живи, Джелал, может, у тебя еще будут дети. Был бы он мой сын – с легким сердцем ему бы Монголию оставил. Почему-то кажется, он бы понял меня. Почти как родного его ощущаю. Мы с ним одной крови.

Железного бегуна Тимура из крепости Ходжент убили. В этом мире скрыться с Джелалом ему не удалось. Добегался.

Пока шел этот месяц, Боорчу с пятью тысячами своих съездил на тот берег, попытался преследовать скрывшихся. Какое-то количество перебил в ближайших окрестностях, но основная масса ушла в глубь страны. Пригнали крестьян из соседних деревень, и они разрушили переправу. На нашей стороне поиски сбежавших одиночек и мелких отрядов проводились скорее от скуки, в процессе ожидания выздоровления раненых. Набили тысячи полторы, но неизвестно, сколько их разбежалось. Обошлось без дополнительных потерь. Когда все собрались и посчитали, что готовы отправляться, двинулись назад к Газни. У меня депрессняк. Может потому, что все закончилось? Год какой-то тяжелый.