— Что правда? — поинтересовался Доберман.

— Что все ложь…

Доберман склонил голову набок, но в дискуссии вступать не стал.

— Я невольно слышал конец вашего разговора, — признался он. — И ничего не понял. На кого ты работаешь?

— Есть такая профессия — гадов истреблять.

— Швед… — Доберман преградил ему путь. — Мы обсудили положение в отряде. И мы тебе благодарны. Особенно Бродяга со своей группой. Мы предлагаем тебе нашивку ветерана и место в «Монолите», не командирское, но достойное.

— Спасибо, братья, но у меня другие знаки различия.

— Ты уверен?

— Сегодня этот вопрос звучит издевательски… — Швед шагнул в сторону и пошел к двери. — Но если вы хотите мне помочь, скиньте на мой КПК свежую карту воздушных аномалий.

— Зачем она тебе?

— За мной прилетят. Меня обещали забрать.

— Мы можем вывезти тебя на машине.

— Я полечу на вертолете. Так надо. — Сергей стиснул зубы.

— Хорошо. — Доберман достал коммуникатор и кого-то вызвал. — Лаврик, сбегай в диспетчерскую и передай, чтобы отправили карту на КПК Шведа. Сейчас будет, — сказал он Сергею. — Пойдем наверх.

База, против недавнего, выглядела необычайно оживленной. Похоже, у речного порта собрались все бойцы — и ветераны, и молодняк. Посты у ограды были сняты, патрулей на улице Швед тоже не видел.

— Такое впечатление, что отряд переезжает, — поделился он.

— Впечатление правильное, — ответил Доберман. — Мы снимаемся с базы. Это удобное место, но оно покрыто позором. «Монолит» начнет новую жизнь, так мы решили. Нам не впервой, были времена и похуже. Значит, впереди у отряда только хорошее. Так мы решили, — твердо повторил он. — Мы в это верим.

Сергей набрал воздуха, чтобы сообщить ветерану что-то важное, но, мысленно досчитав до десяти, просто выдохнул. Он не мог произнести этого вслух, у него не было столько сил. Люди верили. Люди ждали лучших времен. Как он мог им сказать, что времен здесь больше не будет — ни хороших, ни даже плохих… Что меньше чем через час время в Зоне остановится и исчезнет вместе со всем живым. Что все уродливое и прекрасное превратится в пепел, смешается в грязь, впитается в мертвую землю. Сказать им это означало бы отнять надежду и убить — еще раньше, чем самолеты сороковой бригады появятся в небе.

Они как раз поравнялись с воротами, когда у Сергея в кармане пискнул коммуникатор. Карта уже пришла.

— Счастливо, Швед, — с грустью сказал Доберман.