Второго убил я лично, метким ударом в голову. Если откровенно, то, конечно, повезло. Копье я держал второй раз в жизни и до мастерства в овладении этим оружием было далеко. Но действия уже выглядели уверенными. Мы даже почти расправились с третьим насекомым, как позади раздался злобный тигриный рык, а потом и крик Яна.
— Они нас окружили!
Прошлый я явно бы растерялся. Впал в ступор или начал лепетать что-нибудь невразумительное. Но нынешний не думал ни секунды. Сделал два шага назад и, уже разворачиваясь, крикнул корлу.
— Троуг, сдерживай его, не дай пробиться. Арф, Рис!
Окрик был лишним. Арф уже применил свой коронный Удар небес. Тот самый, которым отбросил Темнейшего. Сейчас вышло не хуже. Рахнаид полетел кубарем в дальний конец тоннеля. Я поспешил ко второму, который чуть ли не добивал Лиция. Зверолюд рычал, делал обманные движения, но его покрытая мехом шкура была залита кровью. Лично я увидел четыре глубоких пореза.
Рахнаид качнулся, заметив меня и уходя от удара, вот только у меня на его счет были очень серьезные намерения. Почти как у мужчины к девушке своей мечты.
?
Один точный удар и все. Копье смотрит вверх, а на его острие нанизана голова рахнаида. Он метнулся в сторону и угодил точнехонько под нож. Во всех смыслах.
Набегающий фамулус, что уже оправился от полета на недальние дистанции, вдруг споткнулся в десяти шагах от меня. Свалился, опутанный плющом Яна, потрепыхался, с яростью понимая, что его песенка спета и почти затих. Он смотрел, как я медленно подхожу к нему. Может надеялся на пощаду. Или понимал, что сопротивляться бесполезно. Однако я ни о каком милосердии и не думал. Одним движением ударил в голову и еще двумя добил.
— Ян, вылечи его!
Лиций был плох. После битвы с рахнаидом он даже не попытался подняться. Так и лежал там, где я его оставил. Под ним все было темно и липко от крови. А глаза смотрели не на меня, а куда-то поверх.
— Ян!
— Да щас!, — закричал в ответ волхв. — Мана слита!
— Держи, — кинул Арф ему амулет. Тот самый, от зачарователя.
Ян сжал его и тут же сквозь каменный пол начало подниматься растение. Тонкий, почти невесомый стебель. Широкие листья. Набухающие розовый бутон. Цветок распустился и с его лепестков слетела пыльца. Кремово-малиновая, в одно мгновение заполнившая все вокруг. Я с удивлением смотрел, как раны Лиция затягиваются, оставляя после себя лишь высохшую твердую корку крови.