Казалось, что Таращенко и не пытался расколоть Колю. Да и само понятие «колоть» к их разговору было неприменимо. На самом же деле под глазурью доброжелательности этой беседы скрывалась тонкое, сложное и нервное противостояние. И благодаря своему прежнему опыту и советам Васютина канадец виртуозно одерживал верх в этой схватке. Не зря в те долгие часы тревожного ожидания, которые Кирилл и Ник вместе коротали в гараже, опытный оперативник и один из лучших сыщиков страны, досконально знающий все приемы работы спецслужб, готовил товарища к этому опасному поединку. Именно тогда Васютин разработал для Берроуза оптимальную легенду. Кроме того, он просчитал наиболее вероятный сценарий развития событий, обеспечив канадцу изначальное преимущество. В то время как федералы вели игру с двойным дном, Берроуз знал, что на самом деле дно тройное.

«Каждый опыт ждет своего часа, это точно… Если бы я тогда не поехал бы к Стиву в Венесуэлу, неизвестно, как бы сейчас все повернулось. А ведь тогда это казалось блажью и детской игрой в шпионов», — думал стрингер, благодаря судьбу за события пятилетней давности.

Тогда он серьезно увлекся практической психологией. Больше всего его интересовали методики, определяющие связь бессознательной моторики человека и его осознанных стремлений. Самые прогрессивные из этих разработок стояли на вооружении у спецслужб, а потому были недоступны. Но редкая удача улыбнулась Берроузу, столкнув его с одной прекрасной особой испанских кровей.

Это было в Лондоне, где он делал фильм о противостоянии группировок футбольных хулиганов. Ее звали Фрида, она была красива, умна и еще более рисковая и сумасшедшая, чем он сам. А Стив, родной дядя Фриды, вырастивший ее вместо погибших родителей, долго работал на «Ми-5» — разрабатывал системы анализа моторики и адаптировал их к практическим задачам «бондов». Коля узнал об этом случайно.

Оберегая свою возлюбленную от напрасных расстройств, он изредка врал ей и каждый раз терпел оглушительное фиаско. Как-то раз она сказала, что умение безошибочно определять ложь, скрытый страх и враждебные намерения она переняла от дяди Стива. Со временем Берроуз все больше узнавал о дядюшке, который, в то время уже в преклонных годах, доживал свой век в Венесуэле с третьей женой — очаровательной креолкой, на тридцать семь лет младше его. Узнав о том, что услугами дяди пользовалась британская разведка, Ник решительно заявил Фриде, что, будучи порядочным джентльменом, не может жить с ней, не испросив на то благословения дяди.

Благословение он получил. И немного задержался вместе с Фридой в Венесуэле — примерно на пять месяцев. Все это время он упоенно занимался освоением техники анализа бессознательной моторики человека, которую с удовольствием преподавал ему дядя Стив. Жесты, позы, мимика, реакция зрачков, манера двигаться — все это говорило правду о самом человеке, а вовсе не то, что он говорил. Ник учился видеть ложь и врать даже тому, кто умеет видеть ложь. К концу пятого месяца он так преуспел, что несколько раз удачно соврал Фриде.