Забившись птицей в клетке, Череп ощерился вздыбившейся чешуей. Высекая искры, яростный напор стали столкнулся со стенками кокона вдруг обретших прочность гранита.

— Ты думал, что я совсем тупой?! Да я все это время, пока жаждал встречи с тобой складывал мозаику из обрывков твоих алгоритмов!!! — довольный собой колобок, смеялся раскатами голоса давившим со всех сторон своим могуществом, — Я долго ждал этой встречи "дикий". Очень долго!

Дымясь окалиной, лезвия мечей стерлись почти до гарды, а потрепанная стенами кольчуга, придавала потускневшей фигуре вид потрепанной штормом рыбины. Его потуги были словно наскоро сработанной халтурой, которая столкнулась с произведением настоящего мастера. И все его заготовки наталкивались на прочные стены. Один за другим алгоритмы с хрустальным звоном рассыпались о прочные стены, с каждой попыткой становившиеся все ближе и теснее.

Череп начинал злиться. Проклиная себя за тупость, он метался в мешке диким зверем. Попасться на болтовню "цербера", это как поверить в слезы крокодила. Смотрителю просто нужно было время, что бы подготовить ловушку. И "цербер" его наговорил, а он развесил уши.

— Что такое служба мы знаем, — больше от страха и для бравады, Череп хищно оскалившись, многообещающи заулыбался, — а она полна трудностей и неожиданностей.

За клокотавшее бешенство, и показавшаяся пучина паники заставили пойти его на то, что в спокойной ситуации даже и не подумал бы. Рискуя остаться полоумным на всю жизнь, он достал флягу с бардовой ртутью. Отвинтив колпачок запрокинул голову и сделал первый глоток "сырого" алгоритма.

Понимая, что больше противопоставить подготовленному к встрече церберу ему нечего. Он решил саму свою виртуальную личность превратить в оружие. Идея была совсем новой и каковы будут последствия, Череп даже не догадывался.

Чувствуя накатившую слабость, и лихорадку начавшую жечь все изнутри, Череп сжался в позу зародыша, уютно улегшись в уменьшающемся мешке, потерял сознание.

Постепенно контуры тела стали оплывать. Растворяясь в разливающимся озере расплавленного металла, последний выступ тела растаял комком мороженного. Вспучиваясь пузырями озеро начало кипеть. Лаская гранитные уступы жаром, въедалось в начавшую растрескиваться породу.

— Эй! ты, что творишь?! — панически загрохотал многократный голос, — Дурень ты же меня разорвешь!

— Сам начал. Я тебя не трогал, — едва пришедший в себя Череп, ответил осипшим голосом.

Борясь с внутренним давлением не понятных процессов грозивших разорвать голову как перегретый паровой котел, Череп старался не упустить контроль над процессом.