Я был готов продолжать, но трубку бросили.

Этот не застрелится. Он больше позер, чем настоящий самоубийца… А может, и застрелится – черт их знает, психопатов.

По правде говоря, мне плевать на этого придурка с пистолетом. Меня не волнует его спасение. Мне интересны настоящие жертвы. Именно поэтому я и здесь.

Я ищу слабаков. Тех, кто настолько отчаялся, что не находит в себе сил жить дальше. Такой слабак дорого стоит. Слабак класса «люкс», как шутит Хиляк.

Основная же масса слабаков принадлежит к другому, самому многочисленному классу – «ничтожество». Я – тоже «ничтожество». Потому, что не нашел в себе сил сделать последний шаг – с крыши над двенадцатым этажом. Хиляк успел-таки ухватить меня за шкирку.

Зато теперь я кое-что про себя знаю: я – ничтожество…

Снова эта мерзкая трель.

– Телефон доверия, – говорю. – Внимательно…

Вот, куда более адекватный клиент. Без лишних театральных пауз – сразу сопливая истерика:

– Я не хочу жить! Мне просто не выносимо. Ужасно, ужасно! Я руки на себя наложу!

– Ой, ли, – говорю, – так прямо ужасно?

– Да-а!.. – рыдают в трубке.

– Простите, не въезжаю – вы мужчина или женщина?

Вместо ответа – слоновий рев, от которого пищит наушник. Закрываю глаза, медленно считаю до пяти.

– И вы, и вы тоже! – всхлипывает трубка и вдруг ожесточенно выкрикивает. – Я скажу вам, скажу! Я гей! Голубой! Пидорас – вы меня понимаете?!

– Чудесно, – говорю. – Я в полнейшем восторге. Только, видите ли, это телефон доверия, а не секс по телефону…

– И как мне с этим жить? – уныло вопрошает трубка. – Он не обращает на меня внимания… Он натурал, его бабы любят. Он мне и руку подавать боится. Я вижу брезгливость на его лице… Нет, я убью себя… О, боже, я ведь боюсь крови!..

– Могу посодействовать, – говорю я, прихлебывая кофе. Сиськи упираются в подбородок – странно, но так даже удобнее пить.

– О чем вы? – перестав хныкать, спрашивают по ту сторону.

– Ну, если вы боитесь крови, могу помочь уйти бескровным способом. Хотите, я задушу вас?