И только уплетая за обе щеки позабытое блюдо — варить сусликов из-за их запаха было глупо — я наконец вспомнила — я же боюсь змей! И выхватила прямо из-под лапы кадавра добавку, а вот нечего грабки протягивать — это моя добыча!

В итоге, напоследок умудрилась отчудить так, что запомнила последствия выходки на всю жизнь. Решила немного пошутить и, подобрав валявшуюся в стороне змеиную голову, насадила ее на тонкий прутик, попробовав полученной конструкцией напугать кадавра. Напугать не удалось, или удалось… словом уклонившись в сторону от жуткой пасти он одним движением отобрал у меня прутик, одновременно отправляя злополучную бошку подальше, и в четыре движения обломал тонкую лозу об мою пятую точку. Так больно меня не наказывали, наверное, никогда, да и потом пострадавшее место еще дня четыре напоминало об этом событии при любой попытке присесть.

Сквозь злые слезы смотрела на Кроху, не в силах раскрыть рта из боязни разревется от обиды. Он видимо понял мое состояние и тяжело вздохнув, пошел искать в очередной раз куда-то заброшенную голову. Потом немного повозившись, разжал ей челюсти и сунул между них лезвие ножа. И тут на моих глазах произошло чудо — «мертвая» голова ожила, сомкнув челюсти и царапнув ядовитыми клыками по металлу. Кадавр освободил лезвие, аккуратно размазав несколько капелек, стекших по кровостокам оружия, поднятой травинкой, и поднял на меня грустные глаза. Я же сидела (хм, а ведь перед этим вроде бы стояла?) и пыталась привести мысли в порядок. Безуспешно, в голове крутилась только одна цитата из неизвестно какой книги: «Змеи потрясающе живучи — отрезанная голова гремучей змеи способна укусить в течении суток».

Но несмотря на это, подпортившее аппетит событие, после пиршества я все равно очень внимательно посматривала под ноги, но, увы, больше нам змей не встречалось. Или этот мохнатый мерзавец, заметив огоньки в моих глазах, специально предпочел меня с ними больше не встречать. Зато сусликов мы ловили регулярно, я даже задумалась, не выделать ли несколько шкурок, чтобы потом сшить себе чего-нибудь на память об этом путешествии. Как-то понемногу я подсознательно уверилась в успешности нашего возвращения к людям. Однако Кроха моего энтузиазма не разделял.

Не в смысле возвращения, а в смысле необходимости сохранять шкурки. Не разделял и просто выкидывал отходы. Управиться с этим делом без него не стоило и мечтать. А жаль.

Впрочем, мои мечтания обрели воплощение самым неожиданным и не слишком приятным образом.

* * *

Долгое время маячившие на горизонте горы совершенно неожиданно, рывком, оказались совсем рядом и заслонили четверть высоты обзора. По сути, мы уже входили в предгорья, но степь еще не спешила уступать. Только начали появляться островки леса, обычно вокруг небольших ручейков или махоньких озер, да местами обзор заслоняли группы невысоких холмов.