Изменились отношения и с подругами по несчастью. Общая беда разрушила существовавшее отчуждение  между ней и сестрами де Гре. Аристократки, никогда не допускавшие  в отношении ее грубостей или высокомерия, тем не менее, всегда были отделены от нее стеной традиций, того общества, к которому относились. Речел всегда была для них наемным работником, который должен был выполнять свои обязанности. Та ночь их уровняла, сделала настоящими подругами. Впрочем, не малую роль в этом сыграл и мальчик-лейтенант, чья искренняя дружба помогла им всем в самые трудные дни и объединила их незримыми узами.  Возникла  близость с двойняшками, а немного позднее и дружба с их младшими сестрами.

       Чувство к Дику осталось светлым даже тогда, когда она поняла, что не может продолжать эту связь, и тогда когда она    сама молчаливо толкнула его в объятия Лиз. Все, что произошло с ней за это время, не могло не изменить отношение Речел с очевидно ничего непонимающим  Тони. Но это было не главным, остров напомнил ей еще  об одном человеке, ушедшая любовь которого оказалась важнее всего остального.

       Рональд… Почти год назад ей казалось, что это имя, ставшее упреком  для больной совести, осталось в прошлом, но остров напомнил о нем и сделал продолжение романа с Диком невозможным. Тем более, немыслимой была бы никому не нужная связь с его разбитным братцем, явные поползновения которого Речел сразу же решительно отмела. Рональд напомнил о себе так, что одна только мысль о связи с другим мужчиной приводила ее в ужас.

                                    ***

       Первое появление призрака испугало  Речел до такой степени, что ужас полностью парализовал ее волю. Она заснула в своей постели, в привычном полумраке знакомой спальни.  Но когда сон прошел, постель стояла в середине не знакомого зала.

       Фосфорицирующий сумрак подземелья размеры, которого невозможно было определить пугал. Волна холода, заставила зябко поежиться и принесла отчетливый запах тления. Так же неожиданно  вдруг повеяло жаром, принесшим удушливый запах серы и горелой плоти.

       Призрачный свет все отчетливее приобретал оттенки багрового, и чем становилось светлее, тем сильнее становился жар, и смрад горящего мяса. Речел начала терять сознание от невыносимой гари и ей показалось,  что  кожа    вот-вот вздуется пузырями и  треснет от близкого огня.

       Освещение резко изменилось с багрового на зеленовато-голубое, и облегчением показалась струя ледяного воздуха, которая, однако, опять принесла все усиливающийся запах тления. От страха и холода Речел начало трясти, и она сделала попытку приподняться, натягивая на себя одеяло.