Мы залезли в ховер, но Стоун так и не лег. Дик бредил. Кровотечение прекратилось, но рана стала выглядеть еще страшнее. Нам следовало срочно доставить его в Вавилон, чтобы спасти. Рано утром Зои открыла сухпаи и мы позавтракали. После чего Африка вытолкал Моргана по аппарели вниз и развязал. Тот растерянно озирался. Он уже понял, что с ним решили сделать, но до конца сам в это не поверил.

Надежда такая штука, от которой избавиться нелегко. Даже висельник, на чьей голове завязали петлю, надеется, что его шея выдержит. Иногда кажется, что именно благодаря надежде мы и живем. Какие бы ситуации не были, мы все равно мечтаем, что выпутаемся из них сверхъестественным образом. И только когда надежда меркнет, начинается – ужас. Словно мощный пресс он впечатывает нашу душу куда-то вниз, коверкает ее, разрывает на части. Хотите узнать, что такое настоящий ужас? Подумайте о том, что будет после того, как вы умрете. Но не абстрактно, словно о чем-то постороннем, а по настоящему и дыхание ужаса, его маленькая толика, на миг проникнет в ваши мысли. Вот это и происходит с человеком, который теряет надежду, только все во сто крат больней и намного ужасней.

Когда аппарель начала закрываться Морган завыл и бросил к ховеру, но его остановил чудовищный кулак Африки. Добавив еще пару пинков, тот пошел к ховеру. На месте стались только мы с Стоуном.

- Убейте, лучше убейте. – закричал он, в его взгляде появилось что-то сумасшедшее.

Стоун наклонился, прижал Морган к земле и с иронией произнес:

- Хрен тебе! Мы же не такие ублюдки, как ты! Мы даем тебе шанс. Поверь, на Вивусе можно прожить. Помнишь того парня, он дошел до Калдрона на своих двоих. Ах совсем забыл! Калдрона больше нет. Но можно дойти до Вавилона. – после чего он развернулся и пошел к ховеру.

Я добавил к его словам:

- Метров через двести мы оставим винтовку, сухпаи и воду. Мы даем тебе шанс, а вот Калдрону вы с Мерлином его не дали. - Мне в спину послышались крики брани, затем мольбы. Он окончательно сломался. В его глазах я видел ужас. Мощный, первобытный настоящая квинтэссенция страха. И кто-то внутри меня был необычайно доволен этим. Он подсказывал, что нет ничего лучше, чем пытка ужасом. Никакая вычурные экзекуции с этим не сравняться. Настоящий палач, вызывает ужас, боль и физические страдание – лишь средства.

Ховер неторопливо набирал ход, как и обещали, мы пожертвовали винтовкой, пятьюдесятью патронами и кое чем из провизии. Больше не дал Африка. Одна мысль о том, что его любимой машинке смерти не хватит еды, вызвала в нем приступ неописуемой жадности. И мы с ним решили не спорить.