Мрежевые поленья жарко потрескивали в костре. Большая кованая тренога, раскорячившись над огнем, держала на закопченных цепях вместительный котел. В нем негромко похлюпывала пшенная каша с кусками свежего мяса. Аромат от котла шел такой, что у ребят аж дух захватывало. Они сидели на походных ковриках из только что вошедшего в моду «руна». Подложка с густым и плотным ворсом прекрасно спасала от прохлады остывающей ночью земли.

Им не было холодно. Весна выдалась на удивление теплой, и вот уже первая седмица первого летнего месяца заканчивалась. А пуще костра и даже пуще поспевающей каши грели души отроков рассказы деда Артая. Две дюжины любопытных глаз жадно сверлили старика и одиннадцать чутких ушей внимали его сказкам. Одиннадцать… да, ибо у бедного Хвала не было одного уха — до того на колядах заигрался, что и шапку потерял, и ухо отморозил.

— Так вот… — проворчал Артай, помешивая кашу и щурясь от дыма, — о ту пору всяк из роду нашего мог волком обернуться…

— Когда захочет?

— Цыц тебе, старших перебивать, — дед нахмурил брови. — Все у тебя, Всеволод, слово поперек думки норовит выскочить, аки ляд[1] пред волхвом.

Отроки сдержанно захихикали.

— А чего ты томишь, дед Артай, — парень не растерялся и смело глянул в глаза рассказчику.

— Смел ты больно не по годам. — Старик закончил кашеварить. — Вот дать бы тебе по лбу… — он замахнулся деревянным черпаком, — да у тебя батька на то есть. Вона я ему и обскажу, какой ты плут. Снимайте котел — готово!

Парни ловко убрали котел с огня, водрузили его на деревянную колоду. Дед Артай первым извлек ложку и зачерпнул каши. Старик торжественно поднес ее ко рту, пофукал и отведал. Отроки, глотая слюну, ждали своей очереди, пожирая глазами Артая.

— Вкусна каша, — крякнул дед, давая отмашку молодежи.

А те и не заставили себя долго ждать. Вмиг шесть рук устремились к еде. Старик степенно черпал кашу да следил, чтоб у кого ложка не мелькала быстрее прочих. Торопливость в еде в роду Волковых приравнивалась к жадности, а за это тут же можно было схлопотать по лбу. Ели молча. Парням не терпелось поскорее покончить с трапезой и вновь услышать сказки деда Артая. А тот лукаво поглядывал на волковскую поросль да ухмылялся в усы — растут, пострелята.

Наконец, ложки, начисто облизанные, были спрятаны, и по кругу пошла большая фляга с травяным духмяным квасом.

— Фу, — старик отер пот со лба, — так на чем это я остановился?

— На оборотнях… — подсказал одноухий Хвал.

— Да… так вот, стало быть. В нашем роде исстари, много-много веков тому…

— Еще до прихода руссов?