– Да кури уж! Вон печь открой да смоли, коли хочется. В общем так, с самого начала расскажу, а то непонятно будет. Попал я сюда в аккурат перед самой Первой Карой, как ее по радио потом назвали. Я настоящий священник, вы не подумайте чего… – Он виновато покосился на свою армейскую одежду. – Ряса-то у меня всего одна была, да сносилась быстро. А попал я сюда из Екатеринбурга, в Свято-Троицкой церкви служил. Это такая пастырская поездка была, по отдаленным гарнизонам. Митрополит благословил… Я до этой части уже в двух побывал, службы послужил, с солдатиками поговорил. Сюда приехал с утра, а в обед Первая Кара… Много солдатиков погибло, а офицеры так почти все. Ну, кто остался, от пожара спасались. Кругом тайга, как начало полыхать! Раньше-то тут на территории ни одного деревца не было, это и спасло. Да еще забор бетонный. Тут возле этих антенн колодец есть. Так мы из него водичкой забор поливали да головешки, что на нашу сторону кидало, тушили. Едва не задохнулись… Да противогазов тут полно, так что повезло еще…

– Тогда везде так было, – глухо сказал Иваныч. – Не только у вас, мы же сообщали в части.

– Да, да, – покивал старый священник, сложив сухонькие ручки со следами возрастных бляшек на колени. – И нам сообщали, ребята сказывали, и мы на «большую землю». Пока хоть что-то еще работало. Потом у нас склад ГСМ взорвался, и генераторы заправлять нечем стало. Тут, в части, генераторы какие-то были, аварийные…

– Ну, какое-то время ваша часть на связь еще выходила, – заметил Иваныч. – На аккумуляторах.

– Наверное, – легко согласился отец Александр. – Я в службу армейскую не лез, как вы понимаете.

Он помолчал, шевеля тонкими губами, потом спохватился:

– Да вы наливайте еще, ребятушки, не стесняйтесь. Али за закуской сходить? У меня консервы есть всякие. А вот я вам…

Он вскочил и, несмотря на наши попытки его остановить, выбежал из комнаты. Рыжая увязалась за ним. Я даже начал ревновать немного, так она к нему ластилась.

Через несколько минут отец Александр вернулся и с торжественной улыбкой водрузил на стол две пыльные литровые банки с чем-то красным внутри.

– Угощайтесь! Это вишня в собственном соку. Ребята-солдатики плевались: кисло, мол, а кто постарше – не оторвать. Угощайтесь. На чем я? Ах, да. Стали мы тут жить. Я-то сразу понял, что не выбраться отсюда, хотя попробовать можно было. А ребятам так и вовсе деваться некуда. Им же команда была, – кивнул он Иванычу, – оставаться в районе прохождения службы до дальнейших распоряжений…

– Был такой приказ, – подтвердил Иваныч.