В какой-то момент наблюдавшему за этой сценой со стороны Рэнду показалось, что ракшас понял, что его ждет.

Он взревел голосом, от которого трескались скалы, и бросился на Ловансала. Мгновения растянулись и потекли, как вода. Мгновения, отделявшие его от гибели и от поражения…

Что-то нужно было сделать… Что-то сказать, произнести какое-то слово. Он знал его когда-то, не он, другой человек знал слово, но это сейчас неважно. Важно вспомнить… Секунды текли как часы…

Удар шпаги… Ракшас, превратившийся в обаятельного юношу… Все это было не с ним…

Вот мохнатая лапа занесена для последнего удара, вот медленно приближается к его голове гранитный кулак размером с автомобильный мотор…

И наконец его непослушные губы, сами собой, без участия сознания выдохнули навстречу приближавшейся смерти нужное слово…

— Латума…

Едва слышное вначале, слово зазвенело в воздухе, наполнилось неожиданной силой, и, ударив ракшаса в грудь, остановило его движение.

Огромное туловище ракшаса отклонилось назад, колени его подогнулись, и со страшным грохотом он рухнул на спину, подняв целое облако пыли, на какое-то время скрывшее детали этой безумной нечеловеческой схватки.

Но и талисман в руках Ловансала потух, израсходовав всю свою волшебную силу, превратился в бесполезную железку. Должно было пройти немало времени, прежде чем он вновь наполнится силой. Ловансал не знал, сколько именно нужно было для этого времени, но твердо знал, что это уже не имеет никакого значения. Из оседавшего облака пыли прямо ему в душу заглянули глаза другого чудовища.

Этот ракшас не ревел и двигался неторопливо, спокойно, словно знал уже, что жертвам не уйти от его мести за погибшего собрата…

И в эти секунды, думая лишь о том, чтобы не закричать от ужаса, в последний момент своей жизни Логинов выпрямился и усмехнулся.

Рэнду отчего-то показалось, что эта улыбка ударила ракшаса сильнее амулетного заклятья, и лишь через мгновение он понял, что ударила в чудовище совсем не улыбка, а ослепительный луч лазерной пушки.

За их спинами космический корабль шел на посадку, с противоположной стороны холма, ведя непрерывный огонь из всех своих орудий и не жалея мощности на эти удары.

И тогда сердце Логинова—Ловансала сорвалось со своего ровного боевого ритма, замерло на секунду и стремительно рванулось вперед, ломая все преграды и все барьеры, возведенные в его мозгу психотропным ядом арктуриан.

Хорошо встал корабль. Крепко вцепившись всеми четырьмя своими опорами в поверхность планеты, он даже не покачнулся, одновременно с касанием погасив планетарные двигатели. Лазерные пушки все еще вели огонь, теперь уже неизвестно по кому. Главный их враг, почти прорвавшийся к проходу ракшас, неподвижно лежал на земле, с развороченной грудью. Был еще один, тот, которого задержали катапульты медноголовых, но, сколько Логинов ни вглядывался в картину сражения, этого третьего противника он так и не увидел. Последний ракшас исчез бесследно, растворился в набежавшей дымке.