Только ОМОНы у них и завелись. Инструмент внутреннего употребления. Орган для внутренних, так сказать, дел. И, кстати, во что обходится содержание тутошнего алертного ОМОНа? Их по городу-то пачками бродит-ездит. Да не одна сотня! Мелькнула цифра в три восемьсот. Аппарат принуждения, понимаешь! Тыщи голов. А они пожрать любят. А прокормить их непросто! А еще и приодеть надобно. И вооружить. И колесами обеспечить. Да и денег им давать надобно. На развлечения. ОМОНы, они не только жениться норовят, но даже и детишек заводят. И все кушать хотят. И всем дай. Да не по разу. А где элитяне новоросские денежные знаки берут? Где ихняя тумбочка? Непонятно мне! По крайней мере, очевидного источника я не обнаружил. Нечем Москве на мировом рынке торговать. Даже пиво! Даже пиво тут у них привозное. Немеццкое! Не по мне такой порядок вещей. Ибо непонятно мне!

Бродили мы по городу, осматривались по-хозяйски. Мнения нарабатывали. На второй круг пошли. В центр города. В центре города на три этажа вознесся Белый Дом. Ну, очень белый. И даже на оригинал весьма схож. Если издали смотреть – не отличишь. ОМОНами обложенный. Как медвежья берлога охотничьим людом. Только стволы у них в обратную сторону торчат. Вовне. Мавзолея, правда, пока нет. По правую руку храм. По левую руку тоже исторического вида строение из красного кирпича. Напротив, понятное дело, ГУМ. На котором написано – ГИПЕРМАРКЕТ. А посредине как раз и Красная Площадь простерлась. В масштабе один к десяти.

Назрел обед. Устроились в другом ресторанчике. За десертом обменялись неспешно накопленными впечатлениями. Катерине город понравился. А чего? Чистенько, уютно. Не пыльно. Население, получая денежные знаки, улыбаеццо. И храм божий перед нами красуеццо. Как положено, православный храм. Это для Кати плюс немаловажный.

Гриша от города в полном восторге сделался. Какие тут девчонки клевые! Какие приветливые все сподряд, окромя ОМОНов. Какая тут жисть красивая текет. Удобное для жисти тут место по его мнению. Слушаю я восторги впечатлившегося по самое не могу экипажа, сам пока помалкиваю. На ус мотаю и аргументы в уме шлифую. Рано мне свою точку здрения им излагать. Хотел сомнение хоть какое услышать от них. Фиг! Только Морсик мое умолчание разделил, поднявши ножку на липовый ствол. И тоже, собака, помалкивает. Решил я тему сменить.

– А разъясните мне, Григорий, недоумение мое? Каким образом вы, Григорий, знаете русское слово «пендос» и не знаете переносного значения русского слова «косить»? И вааще, отчего вы, Григорий, нехарактерно хорошо, для вашего поколения кубинской молодежи, владеете русской речью? Причем, скорее, литературным ее вариантом? Объяснитесь, Григорий! Расскажите нам о себе?