– «Забарье», – поправил его репортер, разворачивая на коленях карту. – Здесь колонна свернет западнее, а нам прямо – на север.
14 мая 2015 года, 15.30 местного времени (7.30 по Москве). Россия, Магадан
14 мая 2015 года, 15.30 местного времени (7.30 по Москве). Россия, Магадан
Лед, покрывавший с утра взлетную полосу, успел растаять. Но она все равно казалась страшно короткой и недостаточной для взлета многотонных машин.
Он наклонил голову и еще раз вгляделся в показания приборов. Все было в норме. Температура всей четверки двигателей, вращавших восемь шестиметровых винтов, подходила к оптимальной. Закрылки во взлетном положении. В наушниках слышались доклады членов экипажа. Командир не выдержал и выглянул в окно, назад и вниз. Внешний пилон подвески пустовал. На внутреннем были подвешены продолговатые тела двух ракет. Из-под крыла торчали только их головные обтекатели, выкрашенные красным. На первый взгляд ракеты не отличались друг от друга. Но ракета с внешней стороны, как и обе ракеты под правым крылом, была обычной Х-101. На внутреннем пилоне висела Х-102[88]. Она отличалась только головной частью – вместо четырехсот килограммов прессованного тротила с гексагеном несла в себе двухсоткилотонную ядерную боеголовку.
Ракеты были слишком длинными – они не вмещались в бомболюк Ту-95МС[89], но на внешней подвеске он мог нести сразу восемь штук. Сейчас нагрузка была ограничена четырьмя – точка пуска находилась почти в трех тысячах километров. И весь путь должен был пролегать над океаном.
По оперативному плану вторая эскадрилья 79-го гвардейского тяжелого бомбардировочного авиаполка должна была, поднявшись по тревоге, перелететь с авиабазы Украинка под Читой на аэродром подскока Магадан. Они сидели в Магадане с седьмого числа в постоянной готовности номер два и порядком устали. Танковые сражения в Литве, воздушные бои, береговые части Балтийского флота, из последних сил сдерживающие бронированные армады американских, британских и польских войск на подступах к Калининграду, – это казалось каким-то далеким и нереальным. Здесь, под хмурым небом, словно лежащим на вершинах сопок, ничто, казалось, не имело к этому отношения.
Все изменилось в течение буквально получаса. Бронированные двери хранилища боеприпасов, вырубленные в мерзлой скальной толще, открылись, и аэродромные тягачи быстро вывезли оттуда на прицепах длинные тела ракет. В Тикси или Анадыре, куда перебазировались остальные эскадрильи полка, дежурство наверняка шло с подвешенным оружием, но аэродром в Магадане считался находящимся в оперативном тылу, и оружие подвешивалось только перед боевым вылетом.