— Да. Это я не подумал.

Друг перестал выть и тихо, оглядываясь на Старого, побежал к воротам, ведущим на свалку.

Старый сложил ладони рупором и прокричал:

— Эй! На воротах! Пропустить чернобыльца с ошейником и не стрелять!

Только он это прокричал, как Друг сразу рванул в полную силу. Он промчался мимо часового, добежал до развилки, где одна дорога вела на свалку, а другая в Темную долину и остановился. Постояв немного, он снова завыл.

Ему ответил другой вой. Друг помчался в сторону Темной долины.

Через некоторое время он увидел бегущую ему на встречу мать с братьями. Не добегая несколько метров до матери, он лег на брюхо и пополз, виновато скуля.

Он каялся своей матери в своих грехах и готов был принять от нее любое наказание.

— А уютный шалаш ты смастерил, Серенький. — Химера вздохнула. — Как домик в деревне.

— Ничего, Надежда! Попрошу дока помочь с инструментами и настоящую избу поставим.

— С печкой?

— А как же! Где же наши ребятишки греться будут?

Химера зажмурилась. Контролер смотрел на нее и улыбался. Шалаш и правда был классный. Изломы помогли. И дом построят. Док псевдогиганта даст, чтобы бревна перетаскивать. Серый смотрел на Надежду и мечтал.

— Слышишь? — Вопрос химеры вывел его из грез.

Контролер прислушался.

— Чернобыльские псы воют. — Он опять послушал. — Ого! Слепых псов собирают.

— Как ты думаешь, для чего? — Надежда встала с лавки. — Не меньше десятка чернобыльцев воют. Это ж какая армия собирается.

— Может за кордон пойдут.

— А оно им надо? Зона сама расширяется. Со временем вся Большая земля под Зону ляжет. Смысла нет в набегах. Только живность впустую губить.

Серый слушал. Лицо его становилось серьезным. Он посмотрел на Надежду.