— Дело в том, что мы нашли в вашей машине алкоголь.

— Это не мой. Я вёз в гостиницу.

— Тонну алкоголя?! — ехидно спросил майор.

— Не тонну, а шестьсот литров.

— Какая разница. Алкоголь у нас запрещен. Исключение сделано лишь для иностранных представителей, в том числе и для журналистов на отдельных, оговоренных законом территориях. Всё остальное является преступлением, которым занимается шариатский суд, — майор посмотрел на Феликса с любопытством.

Интересно, как он вывернется, подумал он. Должен вывернуться, на то он и журналист. Феликс же понял его взгляд как предложение к покушению на дачу взятки.

— Но я же его не пил! — воскликнул Феликс.

— От вас пахнет, — парировал майор.

— Я выпил на той стороне, — Феликс мотнул головой в окно, за которым гоголем ходили пьяные чеченцы, гордые тем, что поймали бутлегера.

— Надо было протрезветь, — веско сказал майор. — Может, вы специально выпили, как только пересекли границу, мы же не знаем.

— Понял, — покорно сказал Феликс. — Что мне делать?

— Я сейчас позвоню кое-куда, — взялся за трубку майор.

— Не надо звонить. Давайте договоримся, — тихо попросил Феликс.

— Давайте, — охотно согласился майор.

— Там почти двести тысяч долларов.

— Где? — удивился майор и даже вытянул шею, чтобы посмотреть в окно.

Кроме уныло тянущейся степи, в окне ничего не было видно.

— Машина и алкоголь стоят сто шестьдесят тысяч, — объяснил Феликс так, словно майор чего-то недопонимал. — Это всё ваше плюс те пятьдесят тысяч, которые были у меня в борсетке.

— Хм-м-м… — недоверчиво хмыкнул майор и подумал, что так оно и есть.

— Это минимум, — соблазнял его Феликс. — А алкоголь продать можно дороже.