В окошке, к удивлению Петухова, обнаружился давешний кавказец в кепке-«аэродром», с которого, собственно, всё и началось. Завидев Петухова, тот всплеснул руками.

— Вах, какие люди! Какие люди и бэз охраны! — воскликнул он, торча в окошке своим гнутым южным носом. — Вам как всэгда? Или чего-нибудь покрэпче?

Петухов слегка оторопел.

— Мне бы… э-э-э, — пошевелил он пальцами. — Чего-нибудь как в прошлый раз…

— Нэт проблем! Сдэлаем!

Петухов, как раньше, купил одну бутылку. Печать на крышке выглядела обнадёживающе. Он пришёл домой, совершил необходимые приготовления и откупорил на кухне вожделенный сосуд.

Грохота на сей раз не было, один лишь матовый белёсый дым, от которого у Петухова засвербело в носу и слёзы потекли ручьём. Когда он проморгался и прочихался, на столе перед ним сидело нечто ярко-красное, пупырчатое и абсолютно безволосое, напоминающее жабу. Вопреки ожиданию, никаких признаков стеснения странное существо не проявило.

— Э-э… — начал Петухов. — Вы — Тоник? Или… Джинн?

— Что? — хриплым басом закричало существо. — Тоник? Какой, к дьяволу, Тоник?! К дьяволу Тоника! Какая гадость! Пить джин-тоник — всё равно что пить одеколон! Я — Кола!

Петухов опешил:

— Что за…

Он поспешно сгрёб бутылку со стола, рассмотрел поближе этикетку и с ужасом понял, что похожесть надписи в очередной раз сбила его с толку.

Этикетка гласила: «Ром и Кола».

Ром, как видно, уже ушёл.

Голова у Петухова закружилась.

— А где же… — начал было он, но существо не дало ему договорить.

— Чего расселся? — хамски раскомандовалась «жаба». — Жрать давай! И чтобы выпивка была. Водки тащи! И пива! Ну? Живо! Одна нога здесь, другая — там!

Петухов с нарастающим ужасом ощутил проснувшуюся головную боль.

Петухов был уже опытным в таких делах и потому никуда не побежал, а просто заказал по телефону на дом пиццу, дюжину пива и большую бутылку «Смирновской». Бутылку водки Кола выжрал в два глотка (или — выжрала? — пол у существа отсутствовал как данность), пиццу тоже зажевал, потом откочевал в район дивана, запустил по видаку «Резню бензопилой в Техасе», напугал до икоты соседей и остаток дня гонял несчастного Петухова то за выпивкой, то за сигаретами, то ещё за чем-нибудь, замусорил всю квартиру и чуть не устроил пожар. К концу дня Петухов еле стоял на ногах и совершенно отчаялся. В душе его поселилась растерянность, помаленьку переросшая в мрачную решимость.

Тоник по сравнению с этой пьяной зверюгой был просто ангельским младенцем. На второго Тоника Петухов, может, ещё и был согласен, но терпеть вот ЭТО… Увольте.