– И кто бы тогда в сверток пошел?

– Да уж нашли бы кого-нибудь, – мрачно глянул на меня Шептало. – И если думаешь, что избежал ночевки в карцере из-за моего к тебе хорошего отношения, то заблуждаешься. Просто уже не имеет значения, ты «пузырь» уничтожишь или придется кого-то из Приграничья выдергивать. Одной проблемой больше, одной меньше, не критично.

– Все равно спасибо.

– Да не за что. – И куратор передвинул мне лист бумаги и ручку. – Составь список того, что понадобится.

– Дробовик дадите? – сразу уточнил я и осторожно прикоснулся к разбитому носу. Болит, зараза…

– Нужен он тебе?

– Нужен. Сейчас в свертках, как бы это помягче сказать… неуютно.

– Дадим.

– И пистолет. – Хотел было попросить еще и «Каштан», но вспомнил о том, что колдунов теперь можно не опасаться, и решил лишнюю тяжесть с собой не тащить.

– Хорошо.

– Вот и чудненько.

Я за пару минут накидал перечень необходимого снаряжения и вернул листок куратору. Тот внимательно изучил мои закорючки и удивился:

– И даже бронежилет не попросишь?

– Воевать ни с кем не собираюсь, – не удалось удержаться мне от усмешки. – Не с кем уже просто…

– Как скажешь, – не разделил моего веселья Владимир Николаевич, позвонил кому-то по телефону, и в кабинет немедленно заглянул один из сопровождавших меня вчера охранников. Шептало отдал ему список и махнул рукой: – Проваливай.

Я поднялся из-за стола и уже распахнул входную дверь, когда Владимир Николаевич звякнул кофейной чашкой о блюдечко и произнес:

– Взорвешь сверток, а не «пузырь», даже пожалеть об этом не успеешь. Проникся?

– Проникся.

Я вышел в приемную и поднял трубку стоявшего на столе секретарши телефонного аппарата, но прежде чем успел позвонить, следом из кабинета появился Шептало.

– Лед, – устало вздохнул он, остановившись у кофе-машины. – Не надо все усложнять.