За столами расположилось десяток серьезного вида товарищей, и все они, не отрываясь от экранов ноутбуков, тихонько переговаривались меж собой, пили кофе и курили.

– А можно окно открыть? – вытирая выступившие на глазах слезы, попросил я.

– Нельзя, – буркнул Максим Альбертович и, чиркнув спичкой, закурил новую папиросу. – По соображениям информационной безопасности.

– Используете служебное положение для сведения личных счетов?

– Как ты мог такое подумать? – Максим Альбертович затянулся и не удержался от того, чтобы не припомнить былое: – Да и какие к тебе могут быть счеты? Ну стравил ты перед двухдневным походом у нашей группы газ из зажигалок, убить тебя за это, что ли?

– Как у вас с такой памятью и органы зрения в полном комплекте до сих пор? – усмехнулся я.

Пару лет назад, приехав в учебный центр с проверкой, Баринов изъявил желание понаблюдать за ходом тренировочного процесса изнутри, ну и понаблюдал на свою голову, в полной мере испытав на собственной шкуре мои педагогические задумки. Даже не представляю, как они в зимней тайге огонь добывали…

– Да ладно, не переживай, – усмехнулся крепыш и потряс зажатым в руке коробком, – зато теперь я без спичек никуда.

– Приезжайте, огниво подарю, – улыбнулся я и перевел взгляд на рассевшуюся вокруг стола компанию.

На заседание чрезвычайной комиссии это сборище нисколько не походило. Никто ни на кого не орал, не требовал отчитаться по результатам проделанной работы, не выискивал виноватых и не призывал наказать всех подряд и каждого по отдельности. Все уткнулись в экраны, дымят сигаретами и хлещут кофе. Даже кофе-машину в кабинет из приемной перетащили. И всю стену экраном проектора завесили.

Антикризисный штаб, да и только.

– Чего-то ты долго, – подошел ко мне Владимир Николаевич.

– Дело быстро не сошьешь, – пожал я плечами. – В умышленном уничтожении бласт-бомбы обвиняли.

– Максим Альбертович! – обернулся Шептало к крепышу. – Как это понимать?

– Обычная проверка, – невозмутимо ответил Баринов.

– Это возмутительно! Договоренность шла лишь об уточнении деталей…

– Успокойтесь, Владимир Николаевич, – потребовал Максим Альбертович. – К Александру Сергеевичу у нас нет ровным счетом никаких претензий. Да и с чего бы? Мы должны быть ему благодарны за то, что он проявил инициативу и ликвидировал сразу несколько устойчивых преступных групп, пусть это и не входило в его функционал. К тому же только благодаря ему мы узнали об опасностях, сопутствующих реализации вашего проекта…

Шептало скривился, но прежде чем успел что-либо ответить, Баринов достал из кармана серого пиджака мобильный телефон и поднес его к уху: