Я, хоть и учил язык довольно старательно, но еле-еле понимал, что происходит. Только «т'сареш» и «много» смог в криках разобрать. Боевики же, видимо, отлично во всем сориентировались. Пока крутил головой, они споро попадали на землю у колес подогнанных повозок. Дракон что-то приказывал, я только обращенные ко мне слова и разобрал: «Сиди за моей спиной и не лезь никуда!» Покаюсь, совсем забыл рацию включить, так что в происходящем разобраться мне оказалось сложновато. Все вокруг бегали, кричали, в лесу что-то взрывалось, валились деревья, откуда-то потянуло гарью. Иногда начинал накатывать панический страх, я с трудом, молитвой, но спасался. Вот только как-то странно накатывал страх, то страшно было, то нет, причем резко, без перехода. Ну… как будто кто-то фонарем посветил — страшно, выключил фонарь или в другую сторону повернул — уже нет.

И тут события понеслись вскачь. Дракон, сидевший прямо передо мной, внезапно дернулся, взмахнул автоматом, и на землю рухнуло тело, видимо, сбитое им в прыжке. Во как, а я его и не видел даже, а майор не только заметил, но еще и среагировать успел. Сбитый завозился и начал подниматься, поворачиваясь к нам. И я увидел его лицо… Ну нехай лицо будет, хотя даже не знаю, как это можно назвать. Удар майора, видимо, сломал вампиру (а в том, что это был вампир, я ни секунды теперь уже не сомневался) челюсть, и последний пытался спешно восстановиться. Возможности пользоваться клыками его временно лишили, впрочем, это не делало данное существо менее опасным.

И я, моментально забыв все наставления, шагнул вперед, протягивая руку и бормоча про себя слова прощения и сожаления. В конце-то концов, в этом и есть моя служба и мое назначение в этой жизни. Кровосос сначала нацелился прыгнуть на майора, благо он был ближе к нему и еще только прикладывался к автомату. Но, увидев меня, упырь моментально переменил решение и ухватился за мою руку, поднятую для благословения. Ну и получил…

Правда, пошло все не совсем так, как я привык. Обычно вампиры просто упокаивались, оседали горстью праха и не проявляли никаких признаков страдания. Даже если мое прощение и причиняло им мучения, то, по крайней мере, это было быстро. Теперь же… Здешний т'сареш начал таять и стекать, будто кислотой плеснули. От серебра у них похожая реакция шла, только гораздо быстрее. И было видно, что эта смерть по-настоящему мучительна.

Я в шоке отшатнулся в сторону. Нет, я не хотел его мучить, хотел просто простить…

— Господь всеблагой, спаси и защити меня, я не знал… — бормотал, отползая обратно за спину майора. Ни одна молитва не приходила мне в голову, но слова лились сами собой. — Прости меня, Господи, я не хотел причинять боль, это не должно было быть так мучительно…