— Л'сос, какая же еще, — пожал плечами Лиимат. — Там много наших погибло. Гаррион говорит, что люди, хоть некоторые из них и были ранены, за портал все ушли живыми. Сразу скажу, твой майор остался цел. Может, сменим помещение на более подходящее? Ты же не понесешься теперь незнамо куда, задрав хвост?

— Понесусь, — упрямо пробурчала я. — Только не незнамо куда, а в академию. Мне много что надо сказать этому человеку, а иначе чем через академию я его не найду.

— Ну… этого я от тебя и хотел добиться. — Дядюшка коротко хохотнул. — У тебя будет недурственный такой стимул учиться магии и не вылететь из академии за разные шалости в первую же смену…

ЭПИЛОГ

ЭПИЛОГ

Я стоял на улице искренне нелюбимой мной столицы и ловил ртом снежинки. Почти полгода взаперти… Все лето пролетело мимо меня, как и вся осень. С другой стороны, я отхватил два с половиной месяца интересных приключений. Но за все надо платить, вот и моя расплата подошла.

Началось, или закончилось все, как обычно. Пришли вертушки с очень неразговорчивыми экипажами, отвезли нас на ближайшую точку, где имелись кое-какие вертолетные площадки. Отца Якова сразу, тоже вертолетом, отправили дальше, очень надеюсь, что он выжил. Неплохой мужик, для священника, конечно. Может, еще и доведется с ним встретиться, хотя маловероятно. Но, как говорится, земля имеет форму чемодана, вокруг одни углы.

Ногой Тирли занялись в медчасти точки, а нас троих развели по разным углам, подальше друг от друга, и началась стандартная процедура первичного допроса. Даже следаки некоторые были мне знакомы, из нашей контрразведки ребята, многих я уже встречал раньше.

Всегда думал, что следователи специально на своих курсах сдают экзамен по невозмутимости, но описание наших похождений прошибло даже их. Больно уж сильно ребята носами крутили, да и на лицах постоянно вылезало то абсолютное недоверие, то искреннее изумление. Потом опять вертолеты, какой-то аэродром, очередной военный борт, другой аэродром… Там своих ребят я видел последний раз. Нас прямо на ВПП рассадили по закрытым кузовам разных машин, и… Ну тюрьмой то место, в которое лично меня привезли, назвать, наверное, все же нельзя. Комнатка неплохая, дверь, по крайней мере внешне, самая обычная, казенная, обстановочка, как в гарнизонной офицерской гостинице средней руки. Кормежка опять же весьма и весьма недурственная. Но вот все остальное…

Все вещи отобрали, абсолютно все, впрочем, на что-то такое я и рассчитывал. Взамен выдали что-то вроде пижамы. А заодно и здоровенную пачку бумаги, каждый лист которой был пронумерован и украшен штампами с грозными грифами, а к бумаге — десяток карандашей. Ну понятно, писать лучше как рапорт, по-уставному, но допускается в любой манере. Тоже знакомо и в принципе стандартно.