Брент перевернул пластину Ключа и прижал пальцы к овалам. Его подбросило в кресле мощнейшим электрическим ударом, словно разбудившим в его черепной коробке клубок ядовитых змей. Потемнело в глазах, но только на мгновение, а потом зрение возвратилось и обрело небывалую ясность и остроту. Страшная головная боль будто высасывала мозг Брента.

В иллюминаторах полыхало оранжевое пламя. Выглядело это так, как если бы от искры короткого замыкания воспламенилась насыщенная летучими парами воздушно-топливная смесь. Но произойди такое на самом деле, самолет немедленно взорвался бы, как подожженный водородный аэростат. Нет, это было холодное пламя энергетических завихрений.

Внутри пассажирского салона повис фиолетовый туман, в котором метались тысячи крохотных молний. Что-то тупо ударило в фюзеляж спереди и снизу.

В пилотской кабине тумана не было. Летчики видели пламя снаружи — перед носом «боинга» образовалась огненная подушка. Скорость скачком упала, и тут же самолет плюхнулся на полосу и помчался вдоль длинного ряда пожарных и медицинских машин.

Выключив двигатели, Макинтайр врубил аварийные пневматические тормоза. Покрышки шасси с левой стороны лопнули. Самолет накренился, притормаживая, но все еще несся слишком быстро. Командир дал двигателям полный реверс. Всего в трех метрах от края полосы «боинг» замер неподвижно, и оранжевое пламя исчезло.

— Сели, — выдохнул Макинтайр. — Поздравляю вас, джентльмены. Черт меня возьми, если я понимаю как, но мы сели.

Развеять недоумение командира мог пассажир, летевший по документам Джона Аллена, но он молчал и смотрел в иллюминатор, сжимая в руке Ключ. Фиолетовый туман в салоне пропал так же внезапно, как и появился. Счастливые пассажиры орали здравицы экипажу. «Вот я и дома, — подумал Стивен Брент, которого с этой минуты уместно было именовать Игорем Борисовичем Дубровиным. — В Шереметьево-два, а не в Фоксхоле». Еще раз он рассеянно подумал о том, что у Ключа (или подконтрольных ему сил), вероятно, не хватило мощности, чтобы перебросить в Фоксхол гигантский «боинг», если такое вообще возможно вдали от Двери, но пробужденная энергия поглотила инерцию самолета. Так это было или нет, катастрофы не произошло… А на вопросы, связанные с Ключом, ответят другие люди.

Головная боль отпустила Дубровина. Он захлопнул футляр и уложил его во внутренний карман плаща. Вот теперь пришла пора побеспокоиться и о том, ждут ли его в Москве…

8

8

Около четырех часов утра Кремнев и Богушевская сидели в машине с потушенными огнями. Они ждали Зорина, и Зорин явился.