Я мысленно представил себе такую картину.

– …Ну, она всех и порешит. А ты знаешь законы – бойцы спецназа не могут использовать свои навыки, кроме как в крайнем случае. А девочки других просто не знают – у них все случаи крайние!

– И всё? Только поэтому?

– Не только, но это типа официальной версии. Они подсудны только своему совету офицеров. Совет может их наказать, только вряд ли часто делает, иначе бы девочки в приютах не исходили на говно, когда вербовщики корпуса за мясом приезжают. Неподсудность – это ж как торт в конце длинного коридора, стимул. Кто ж не захочет стать крутой и всемогущей и чтобы за это ничего не было?

«А вот тут Хуан Карлос прав, – поймал я себя на мысли. – Возможность творить беспредел – главный аргумент заманухи. Что может притягивать сильнее? И не об этом ли думал только что ты, Шимановский?»

– А почему туда только приютских набирают, а не всех подряд?

Хуан Карлос вновь усмехнулся:

– Ты что, дружище, сироты – это же мясо. В прямом смысле слова. Не жалко – один фиг – сдохнут, только чуть позже, на улице. Ты знаешь, какая у них подготовка? Древняя Спарта отдыхает! У них половина от тех, кого официально приняли, гибнет, не дожив до Полигона. И на Полигоне их гибнет достаточно. Это ж естественный отбор! Из десятка только две-три выживают. Две-три из десяти, зато самые сильные и самые сообразительные!

– Жестоко!

– Вот и я о том же. Это элита, Хуанито. Элита элит. Круче их нет никого, но и цена этому совершенно иная, нежели в любом другом месте.

Я согласился. Это точно.

– Спасибо, дружище! Ты мне здорово помог. Передай привет Эмме!

И я разъединился.

Мысль о корпусе пришла вчера случайно, когда я уже засыпал. Можно сказать, между сном и явью. По ассоциативной линии Бэль – Королевская галерея – инфанта – охрана инфанты – чёрненькая. И с первой секунды показалась не такой уж бредовой. Наверное, с творящейся со мной целую неделю абсурдностью сам абсурд превратился в норму жизни, не иначе. Как бы то ни было, не так плоха эта мысль, можно её подумать. Итак, какие её плюсы?

1. Там научат драться. Научат так, как больше нигде. Как следствие, я всегда смогу постоять за себя. И за своих женщин.

2. Корпус – жёсткая, поддерживающая своих членов система, меня банально не дадут в обиду, а в случае чего объявят вендетту. Жить, зная, что будешь отмщён и твои обидчики расстанутся с жизнью, причём весьма болезненно… это круто!

3. Пресловутая вседозволенность, маскирующаяся под неподсудность. Торт в конце тоннеля, та самая замануха, о которой говорил Хуан Карлос.

4. «Ангельский контракт». Да, демобилизующиеся военные купаются в шоколаде, им открыты все дороги. У «ангелов» же контракт… немыслимо шоколадный! Никакой армейский не сравнится с ним. Плюс служба только до тридцати пяти. (В моём случае может быть иначе, но по-любому это не вся жизнь.)