Глава 1

Глава 1

2578 год, август.

Удивительно, как быстро сгущаются в конце лета сумерки! Вот только что светило солнце — и уже почти темно. И дневное тепло испарилось, словно по мановению волшебной палочки: от распахнутого окна отчетливо тянет холодом. Конечно, следует учитывать и развесистые, неохватные деревья парка, но все же, все же…

Сидящая за массивным столом женщина с силой потерла лицо ладонями, усмехнулась и решительно поднялась на ноги. Хватит на сегодня. Всех дел не переделаешь. Надо же и отдыхать хоть иногда. А завтра тоже будет день.

Не сдержавшись, она фыркнула. О да, конечно. Будет. Еще и как будет. А уж послезавтра…

Следующее ее движение человеку неосведомленному могло показаться не слишком уместным: элегантные молодые (то ли к сорока, то ли чуть за) дамы не должны вот так простецки чесать в затылке. Но неосведомленных в радиусе пары километров не наблюдалось, а в дворцовом комплексе каждая собака знала о скрытом под волосами тарисситовом импланте. Как и о привычке его хозяйки потирать овальную пластинку зеленоватого металла в минуты задумчивости.

Подумать ей сегодня было о чем. Как и вчера. Как и несколько последних месяцев. Но сейчас в голове вертелось только нежелание идти домой. Пусто там. Пусто и тихо. Завтра утром вернется из отпуска работающая в доме супружеская пара, а в середине дня с Авлабара прилетят в сопровождении наставника дети, и она еще не раз помянет добрым словом сегодняшнюю тишину. Но это будет завтра. Сегодня же дома ни души.

Хотя, подумала женщина, это еще с какой стороны посмотреть. Узнай нахальная троица о том, что их к душам не причислили, быть ей облитой презрением с головы до ног. Основательным таким презрением, полновесным. Кошки умеют презирать.

Впрочем, свойственная зверью телепатия вряд ли работает на таком расстоянии. А вот опоздания к позднему ужину ей действительно могут и не простить. И дело даже не в отсутствии еды: уж что-что, а таймер на дозаторе работает исправно. Но усатые морды искренне полагают, что основное предназначение Марии Александровны Корсаковой (особенно в отсутствие детей) состоит в почесывании трех шеек и шести ушек. Кстати, не исключено, что они правы. Все, пора.

Женщина сняла с напольной вешалки жакет, явно состоящий в близком родстве с форменным офицерским кителем, накинула было на плечи, но покосилась на окно и вдела руки в рукава. Секунду подумала и застегнулась до самого горла, так, что белая сорочка скрылась под высоким воротником-стойкой. Нельзя ходить распустехой. Во дворце — точно нельзя. Слухи и сплетни подобны торфяному пожару: как его ни туши, что-то да останется тлеть, даже под снегом, даже под водой. И давать кому-то пищу для злословия она не намерена. Особенно сейчас. За два дня до коронации.