«Пш-шш…»

– Дед, как там в яхт-клубе? Есть что смотреть?

– Причалы почти свободны, в марину не заходил, с моря глянул. Людей не увидел. Больших моторных судов нет, удрали. Стоят три парусные яхты и мелочь. Яхты такие нам нужны? Я как-то не особо-то в них понимаю…

Еще яхтсменов искать! Теоретически, пригодились бы, если отогнать. Зацепить на буксир? Подумаю.

Вскоре Линна что-то заметила:

– Кто-то на поле есть, Гарик.

– Останавливаемся, – скомандовал я без особой тревоги в голосе, памятуя о собственном носе, не раз подвергавшемуся риску при резком торможении.

И уже сноровисто полез наверх – сегодня у нас День гимнаста. Встав с биноклем, я посмотрел на футбольное поле и тут же крикнул напарнице:

– Линна, давай сюда! И свой лорнет захвати.

Плюс один сюрреалистический мазок на общей картине.

На пустом футбольном поле играл человек. И никого больше.

Одинокий футболист был одет в новенькую, с иголочки бело-оранжевую форму сочинской «Жемчужины». Странный мужик брал в руки белый мяч, неспешно отходил на одиннадцатиметровую отметку, долго ставил снаряд, вдумчиво разбегался и пробивал пенальти по пустым воротам. Хорошо пробивал, между прочим, в девяточку. После чего футболист как бы кого-то высматривал, затем что-то кричал в сторону пустых трибун и… опять шел к воротам. Там он становился в центр вратарской линии, приседал, вытягивая руки, дергался, ловя момент удара… и прыгал в пространство, ловя или пропуская несуществующий мяч, который только что сам же и забил.

В зависимости от виртуального результата мужик или падал в горестных перекатах, или бросался бегать по кругу с поднятыми большими пальцами, победно задирая майку. И так продолжалось раз за разом – за нападающего, за вратаря.

И гортанный вскрик каждый раз.

Чудовищной силы сцена. Множатся их ряды.

– Могилы видите? – спросила Линна, глядя чуть дальше.

Сумасшедший футболист настолько приковал мое внимание, что я не заметил самого главного: у противоположных ворот на зеленом газоне теснился небольшой свежий частокол примитивных похоронных крестов. Кто захоронен, почему на футбольном поле, где грунтовая подложка наверняка не из лучших… Игроки команды?

Вертушкам есть где сесть. Но символика места отчетливо нехорошая, вряд ли такое понравится пилотам геликоптера.

– Что можем предпринять? – заполнила затянувшуюся паузу Лидия Аркадьевна.

– Самим такими не стать, – только и смог буркнуть я.