Ольга боязливо попятилась назад. Принц, злобно дыша, подходил к ней, его шаги становились все уверенней, а намерение -- тверже. Сейчас ему было плевать на все: на прозрачные деревья, на кровь, капающую с неба, на Циклон Безумия, на весь этот мир, даже на самого себя. Только одно желание -- убить, придушить как нечистую тварь. Князь Мельник во время оказался между ними и выставил вперед руки.

   -- Погодите, сьир...

   -- Уйдите, князь, у меня с ней личные счеты! Не знаю, какое зло она сделала вашему царю, но в мою жизнь она принесла достаточно отравы! Кто мне теперь вернет этих доблестных слуг?! Отвечай, стерва! -- принц рубанул по воздуху правой рукой, совсем забыв, что меча там давно уже нет.

   -- Сьир, угомонитесь! Она такая же жертва обстоятельств, как и все мы!

   -- Что вы ее постоянно защищаете, князь?! Отец мне ясно сказал, мы ее везем в Москву лишь для того, чтобы ее там казнили! И не случится ничего страшного, если мы сделаем это прямо сейчас! Только избавим царя Василия от лишних хлопот!

   -- Вы не понимаете, сьир...

   -- Немедленно уберите от меня руки, не то я прикажу вас казнить вместе с этой старой шлюхой!

   Князь отскочил в сторону, отломил от дерева толстую стеклянную ветку и загородил Ольгу своей спиной. Его взгляд переменился так резко и создавал такой контраст прежнему добродушному выражению лица, какой может создавать только яркая вспышка огня в бездне спящего мрака. Да, в его глазах на самом деле вспыхнул огонь. Лаудвиг от неожиданности даже отшатнулся.

   -- Предупреждаю! -- даже голос изменился, притянув к себе все мрачные тона вселенной. -- Я перережу глотку любому, кто посмеет к ней прикоснуться! Мало вам трупов? Будут еще! Кто самый смелый -- пусть подходит первым!

   Лейтенант загадочно присвистнул.

   -- Это уже любопытно... Вы в своем уме, князь? Или на вас так повлиял Циклон?

   Лаудвиг, побелевший от гнева, властно крикнул:

   -- Убить их обоих! Я приказываю!

   -- Сьир... -- виновато произнес Минесс. -- Король, ваш отец, дал мне другой приказ...

   -- Тише, господа! -- этот возглас уже принадлежал Карлу. Толстяк замер. Причем, в любопытной позе. Его правая рука с торчащим указательным пальцем была поднята к небу, а левая, сжимающая палицу, в неприличном жесте болталась между ног. -- Слышите?!

   Наступила тишина такая же прозрачная, как и заколдованные деревья вокруг. Лишь капли падающей с неба крови создавали некий иллюзорный шум. И вот тогда-то послышался этот голос, от которого шли мурашки по всему телу: пока еще далекий и пока еще не столь устрашающий: