Оба паренька сглотнули вязкую и отчего-то горькую слюну, да встав на четвереньки, бодро двинулись вверх и вперед по склону в сторону ближайшей синей метки. Перемещаться на четырех было на удивление легко, и склон совсем не казался крутым. Это если не смотреть на пройденный путь, а то от мысли, что возможно придётся спускаться, по хребту пробегал предательский холодок. Так что Федька предпочитал поглядывать на маячившую впереди тощую спину.

Вот ведь, мальчишка — и в чем только душа держится! А руками-ногами перебирает так, что не угнаться, да и близость бездны его совершенно не сковывает. Стараясь отвлечься, Фёдор сосредоточился на мелких деталях, и отметил, что напарнику горы действительно знакомы, судя по ловко заткнутому за ремень стволу автомата, рядом с которым на спине лежала скатка маскировочной накидки и непонятная штуковина, напоминающая выкрашенный в зеленое тубус для чертежей. И это при том, что у Антиса всего одна рука — пустой рукав так и был заткнут за пояс, а сам Нах-нах, будучи и старше, и сильнее, заслужил уже не один встревоженный взгляд, когда неловко цеплял оружием камни или спускал вниз небольшие «лавинки» из щебня.

Стараясь отвлечься и предоставить рукам с ногами двигаться самостоятельно (это у них вроде неплохо получалось) без участия кружащейся от высоты головы, Фёдор решил прояснить давно интересовавший его вопрос:

— Слышь, тёзка… — шедший впереди мальчишка распрямился, бросил назад озабоченный взгляд и скинул поклажу на небольшую площадку, видимо решив устроить короткий привал, которому Нах-нах был несказанно рад. — А чего тебя прозвали так… скромно?

В гало-сериалах, которые Фёдор посматривал еще будучи «землянином», «антисами» называли всяческих заучек и прочих неприметных личностей. Которые, в случае опасности планете Земля, могли переходить из материальной формы существования в энергетическую, и в одиночку расправиться с флотом вторжения.

Антис в ответ только криво ухмыльнулся:

— Так «Анти-Сильвером» сначала величать хотели. Поскольку не одноногий, а однорукий. А потом оно как-то само сократилось. Как-то так оно…

Федька скрипнул попавшей на зубы пылью, сплюнул и про себя пообещал разобраться как следует и настучать кому следует по тыкве. После возвращения, естественно. То, что ровесники порой бывают весьма жестоки, он знал скорее теоретически, но и спускать такого глумления не собирался.

У него-то самого одно прозвище служило достаточным предупреждением, а наличие сговоренной останавливало даже завистников — любителей ударить словом исподтишка. За своих девчата их класса стояли горой — мигом выведут на чистую воду и ославят на всю ивановскую, это даже не говоря о том, что могут по свойски и темную организовать. А тут выходит — неприметному и не слишком рвущемуся на первые роли однорукому пацану без знакомых и просто земляков приходилось не в пример хуже. Запомним.