— Машину нужную нашли, ну, ту, что в ориентировке! Нам бы участкового или опера.

— Так я и есть участковый… Фиалка…

Пора!

— Димыч, ты, что ли?

— Да я, я!

Димыч?! Ратников радостно замер.

— То-то я и смотрю — голос какой-то знакомый! Ты вообще где? В поселке? Так давай дуй сюда… мы тут, верстах в трех по танаевской дорожке… Гражданин, вы куда это отошли? Оставайтесь на месте!

А Михаил уже откровенно улыбался, глядя, как на грунтовке появилось быстро приближающееся облачко песочной пыли.

А вот и «нива»! Участковый…

— Хо! Здорово, Миша! Ты что тут — в арестантах? Ого… и Маша здесь! А что за мальчишки?

— Детдомовские… ну, те, что сбежали.

— А, нашлись, значит…

— Купались вот, на Танаеве, Маше вдруг плохо стало — я гляжу, «мерс» стоит, вокруг никого… вот повез в медпункт. А этих по пути подобрал, побегушников…

— Ну вот! Действовал правильно — в случае крайней необходимости! — участковый хлопнул Ратникова по плечу и обернулся к гаишникам. — Это вот тот самый мужик, про которого я вам говорил… Ну, где сегодня в бане будем! Давайте, заканчивайте тут всю бодягу — я за него ручаюсь. А «мерсюк» этот сейчас к опорнику отгоним или лучше даже к усадьбе Мишиной — там точно никто не раскурочит!

— Ладно… — гаишники переглянулись и подобрели. — Раз он дружок твой… доложим — «мерседес» на дороге нашли. Пустой.

Димыч потер руки:

— Вот и славненько! Кстати, машинку эту у складов Николая Кумовкина частенько видят. Приметливая машинка.

— У склада Кумовкина? — настороженно переспросил капитан. — Тогда придется в главк доложить — там по этому Кумовкину целая группа… из Питера даже один приехал — старший опер… Ганзев… Ганжев… Фамилия такая нерусская.

— Может, Ганзеев? — радостно выпалил Михаил.

— О, точно, Ганзеев! А вы… ты его что, знаешь?