– …и макаки, – продолжила Дарья, копируя мой жест.

Я поднял руки:

– Сдаемся.

– Судите, как врагов народа, – брякнула Дашка.

Генерал обозначил улыбку:

– Знаете, кого вы сейчас напоминаете?

– Знаем, – кивнула Дашка.

– Леньку с Гулькой, – отгадал я.

И Дашка подытожила:

– Всегда им подражаем.

Оксфорд хмыкнул, оттаивая. И я полюбопытствовал:

– Где они, кстати?

– В турлагере. Довольны весьма. Анна Кирилловна варенья варит на даче, а я… – генерал вздохнул, – парюсь тут с делами, будь они трижды неладны.

Что-то в тоне Оксфорда заставило меня всмотреться в его лицо. Генерал, как обычно, был выбрит до синевы. От него исходил едва уловимый аромат парфюма. Седеющие волосы аккуратно подстрижены и причесаны, однако в глазах… Глаза покраснели, видимо, от бессонницы (пьянство я смело мог исключить), и в них затаилась тревога. Скорее даже, страх. И мешки под глазами набухли. Похоже, не зря телефонный голос вчера меня насторожил.

– Простите, что добавил вам хлопот, – сказал я.

– Мы отработаем, – заверила Дашка.

Генерал сделал протестующий жест:

– Лишь бы оно того стоило. – И протянул мне папку. – Зачем вам эти данные, не допытываюсь. Государственной тайны здесь нет.

Я взвесил папку в руке:

– Ого! Огромное вам спасибо. – Вот вроде и все – пора было уходить. Но я медлил.