Не срослось. Несколько попыток занять блокпост заканчивались одним и тем же. Смертью минимум трети личного состава.

Разводящий караула отходил от поста на несколько шагов, а когда оборачивался, постовой уже лежал с разорванной глоткой.

Боец отворачивался от своего товарища на минуту, поправить шнурки на ботинках, повернувшись — видел того посиневшим, висящим под потолком и удерживаемым непонятной силой.

Сканирование в различных диапазонах ничего не дало. Никаких следов ни призраков, ни кого-либо ещё. И, как ни странно, на территории недалёкого Лагеря не было ничего подобного. Там переночевать можно было спокойно. Если, конечно, не напороться на обычных противников.

— Вот в связи с этим, — Бармаглот посмотрел на Забелина, — мы в Лагерь и топаем.

— Ясно. Ну, в лагерь, так в Лагерь.

Тем временем группа втягивалась на территорию разрушенного места детского отдыха, бывшего некогда главной отправной точкой вольных бродяг…

Старые, обветшалые коробки корпусов с провалами окон-глазниц…

Перекосившийся забор с облупленной от времени краской на досках…

Стены, покрытые густым слоём «чёрной плесени»…

Заросли сухих бустылей, торчащих повсюду…

Выцветшие сигаретные пачки, каким-то чудом не унесённые ветром…

Проржавевшие пустые консервные банки, валяющиеся в избытке вокруг…

Стекло бутылок, хрустящее под подошвами тяжёлых ботинок…

Много пожелтевших, отшлифованных дождями костей…

И гильзы, гильзы, гильзы …

* * *

— Командир, — возникший в проёме Дихлофос кашлянул, — посты расставил. Сейчас поесть приготовим. Я схожу, окрестности гляну.

— Хорошо, — Бармаглот одобрительно кивнул, — возьми с собой капитана Иванова. Он просил.