— Аминь, — сказал Капитан. — Все это очень трогательно и все такое. Но нам не с руки таскать за собой повсюду стаю «альбатросов». Мало ли что может случиться! Я вовсе не уверен, что любители на них поохотиться окончательно перевелись. Штурман, сколько времени осталось до точки гиперперехода?

— Двадцать восемь часов, Капитан.

— Хорошо. Уж в гиперпространстве-то они нас наверняка потеряют. Как думаешь, Умник?

— Нет, Капитан, — ответил Умник. — Если бы они захотели, то не потеряли бы нас в гиперпространстве. Но они понимают ваши опасения и согласны с ними. Скоро они отстанут.

— Э-э, погоди-ка, Умник! — поразился Доктор. — У тебя что же, с ними двусторонняя связь?

— Некоторым образом. Я просто стараюсь передать им ваши чувства. И они, кажется, понимают их.

— Великий Космос! — воздел руки к металлопластиковому потолку кают-компании Капитан. — Как ты можешь передавать наши чувства, если сам чувствовать не умеешь?!

— Я очень стараюсь, — скромно потупился Умник. — И потом… Иногда мне кажется… Вот! Извините, Капитан, они поворачивают!

— Они поворачивают! — ворвался в кают-компанию взволнованный голос Штурмана.

— Они уходят! — продолжал, замерев, Умник. — Они теперь собираются искать своих, но…

— Что?! — хором воскликнул экипаж «Пахаря».

Умник поднял «голову», и его фотоэлементы засветились изнутри теплым светом.

— Они прощаются, — тихо сказал он. — Они прощаются с нами, но говорят: «До встречи!»

Проблема суверенитета

Проблема суверенитета

Грузовик класса «С» «Пахарь» вторые сутки шел в обычном пространстве-времени, приближаясь к цели своего назначения — планете Терра, четвертой в системе крупного «желтого карлика», отстоящего на шестьдесят два световых года от Солнца.

Экипаж по своему обыкновению торчал в рубке.

Почти полтора года Капитан с упрямством быка, преследующего незадачливого матадора, пытался отучить команду от этой, как он справедливо считал, дурной привычки.

Тщетно.

С не меньшей настойчивостью Штурман, Механик, Оружейник и Доктор, не говоря уже о корабельном роботе Умнике, всякую свободную минуту, за исключением сна и еды, норовили провести именно в рубке, благо после реконструкции и модификации корабля она стала гораздо больше, чем прежде.