Есть только один способ избежать этой страшной участи. Я никогда не был религиозным человеком, меня сложно отнести даже к агностикам, но теперь я понимаю, что это жуткое испытание было ниспослано мне свыше.
Есть только один способ избежать этой страшной участи. Я никогда не был религиозным человеком, меня сложно отнести даже к агностикам, но теперь я понимаю, что это жуткое испытание было ниспослано мне свыше.
Какая горькая усмешка судьбы – чтобы уверовать в Бога, я должен был заживо оказаться в аду!
Какая горькая усмешка судьбы – чтобы уверовать в Бога, я должен был заживо оказаться в аду!
И если я совершу задуманное, то тоже попаду туда, но мне кажется, что Бог смилуется надо мною, ибо я…
И если я совершу задуманное, то тоже попаду туда, но мне кажется, что Бог смилуется надо мною, ибо я…
(лакуна)
(лакуна)
…а может быть, это вовсе не Творец, не Высшее существо, а враг рода человеческого, до чьих чертогов из этого царства смерти рукой подать? И мои муки и терзания не что иное, как часть адских мук и терзаний? Тогда тем более…
…а может быть, это вовсе не Творец, не Высшее существо, а враг рода человеческого, до чьих чертогов из этого царства смерти рукой подать? И мои муки и терзания не что иное, как часть адских мук и терзаний? Тогда тем более…
(лакуна)
(лакуна)
…близкие мне люди находятся на другом краю Земли. И Карл, и маленький Густаф, и красавица Эмели, и моя любовь, моя Фриджелотта…
…близкие мне люди находятся на другом краю Земли. И Карл, и маленький Густаф, и красавица Эмели, и моя любовь, моя Фриджелотта…
Прощайте!
Прощайте!
Свои записи и документы я сложу в полевую сумку, а ее уберу в металлическую коробку-стерилизатор от медицинских инструментов и спрячу между камнями. Надеюсь, что те, кто когда-нибудь придет вслед за мной, прочтут их и не совершат той ошибки, что совершил я.
Свои записи и документы я сложу в полевую сумку, а ее уберу в металлическую коробку-стерилизатор от медицинских инструментов и спрячу между камнями. Надеюсь, что те, кто когда-нибудь придет вслед за мной, прочтут их и не совершат той ошибки, что совершил я.
Я стою у края тьмы, Господи! Девять патронов в магазине Mauser и коробка шведских спичек – вот мои проводники и мои спасители. Я грешен и каюсь. Мне нечем причаститься, но даже если бы были здесь кровь и плоть Господни, я не сумел бы этого сделать, ибо рот мой не слушается, я практически ослеп и должен торопиться, пока проклятое порождение адских бездн не получило полную власть надо мною.
Я стою у края тьмы, Господи! Девять патронов в магазине Mauser и коробка шведских спичек – вот мои проводники и мои спасители. Я грешен и каюсь. Мне нечем причаститься, но даже если бы были здесь кровь и плоть Господни, я не сумел бы этого сделать, ибо рот мой не слушается, я практически ослеп и должен торопиться, пока проклятое порождение адских бездн не получило полную власть надо мною.