Переодевшись в шорты, он плюхнулся на кровать и с наслаждением закурил. Эх, дурак я, дурак, подумал он. Сразу надо было проверить — была тут прослушка изначально или спецом в мою честь ее воткнули?

И кто же это из вас, родные, послушать меня решил? Психи, скорее всего. Наладчик электронных систем Макс нашел на складе этакий вот утиль, починил, потом подослал ко мне девочку… В общем, «мальчик в сарае нашел пулемет». Ерунда получается. В первую очередь — насчет девочки. Если хотят меня по-тихому послушать, на хрена, спрашивается, такой спектакль? Будь на моем месте кто другой — ох девочка бы огребла, к гадалке не ходи… Но ведь как ловко-то! За секунду буквально нащупать самое больное место — и пальчиком туда, пальчиком… Причем, если ей верить, она и сама того не хотела. Если у нее так со всеми окружающими — определенно не позавидуешь девке! Но как она про Кэт узнала, когда я сам в который раз уже зарок давал — забыть, не вспоминать… Олег сжал челюсти. Уж накатило — так пусть лучше сейчас.

Кэт… Два с лишним года прошло с того проклятого августа. И были, конечно, за это время у Олега какие-то бабы, но так, эпизодически. Как та шлюшка из отеля — вроде недавно все было, а ни лица, ни имени уже не помнишь. А Кэт была… Кэт была — Кэт. И сейчас даже он может ее представить — от вечного мальчишеского ежика на голове до маленьких, с высоким подъемом, ступней. И ее улыбка — словно одна она какой-то веселый секрет знает, и чуть хрипловатый голос, и походочка — плечи чуть назад, как у мальчишки-боксера, и низкое, задыхающееся: «Не останавливайся!»… Нет, стоп. Так слишком далеко зайти можно.

…А на всякую моду и тряпки плевать она хотела. Знала, что в любом прикиде выглядит как картинка… При всей своей импульсивности в деле становилась холодно-спокойной, хищно-расчетливой. Сейчас Олег словно фотографии перебирал: Кэт-задумчивая, Кэт-довольная, Кэт-которая-дуется, Кэт-хохочущая, Кэт-в-лесу (их первой осенью, у не желающего разгораться костерка), Кэт-на-диком-пляже (тогда она, к вящему удовольствию Олега, изображала «модель ню», а потом, наплававшись до изнеможения, они, рука в руке, молча лежали на белом песке, нагретом солнцем), Кэт-перед-дракой (на Югране, когда боевые интуты «Корпорации А» нас подловили в том баре: жесткий прищур, на сжатых в нитку губах опасная улыбочка. Вкатили тогда интутам)…

Такие вот пирожки, значит… Четыре года вместе — и в работе, и в постели, и где там еще. И не голубь с голубицей, кого там! — скорей уж кошка с собакой. Грызлись с завидным постоянством (хотя ссоры, когда к тому возможность была, кончались обычно бурным сексом). Два «снайпера» под одной крышей — это, ребята, вообще смертельный номер! А уж злиться-то она умела будьте-нате, да и сам Олег тот еще подарочек… И в том августе началось-то все с дурацкой ссоры на пустом месте — в результате Олег наотрез отказался ехать в тот дурацкий поход в горы. Да и сам поход — никакими альпинизмами там и не пахло, по сути, недельная прогулочка на свежем воздухе. И этот нелепый, именно нелепостью своей жуткий несчастный случай.