Я снова посмотрел на светящееся табло зависимых часов. Пора вставать. По распорядку дня скоро завтрак, и мне почему-то не хотелось опаздывать. Но к моему удивлению, когда, умывшись и одевшись, я пришел в кают-компанию корабля, служившую одновременно и столовой, там никого не оказалось. От кухонного автомата-раздатчика тянуло чем-то ужасно вкусным. На небольшом круглом столе в углу помещения стояло несколько пластиковых посудин и стеклянная ваза с фруктами.

Странно, почему здесь нет Тернера и Купера? Я огляделся по сторонам, и тут вспомнил вчерашние слова штурмана о предстоящем сегодня трудном дне. Выходит, они уже успели позавтракать и давно сидят в посту управления за приборами. А я топчусь здесь без малейшего желания поесть, как самый последний бездельник, и решаю, чем занять бесконечно длинный день! Мне стало неловко. Я совсем забыл, что был здесь только пассажиром, и никто не ждал от меня помощи. Сейчас я понял, как неодолимо тянет меня к работе. Ничто так не утомляет, как безделье. Наскоро съев какое-то мясное блюдо с тропическими фруктами и миндалем, и запив все это бодрящей опаловой жидкостью, немного терпкой на вкус, я решительно направился на пост управления.

В коридоре стояла привычная тишина, только откуда-то издалека доносилось приглушенное гудение. Это насторожило меня. Массивная овальная дверь, ведшая на пост управления, была плотно закрыта. Я передвинул зеленый рычаг, и бронированная плита бесшумно отползла вправо. Оба — пилот и штурман — сидели за главным пультом и о чем-то переговаривались в полголоса. Неровное мигание голубых, красных и оранжевых огоньков на приборных щитках показалось мне тревожным. Три больших круглых циферблата на вертикальной стойке между двух экранов горели тусклым желтым огнем.

— А, Максим! Доброе утро! — приветствовал меня Тернер, первым заметивший мое появление. — Что же ты там встал? Проходи, садись! Вот видишь, Дев, — обратился он к штурману, — а ты говорил, что он не проснется до сигнала тревоги!

Купер покосился на меня, кивнул приветствуя.

— Тревоги? — насторожился я. — Что-нибудь случилось?

— Ничего особенного, — благодушно ответил Тернер. — Просто сегодня двадцатое октября, и через пятнадцать минут наш корабль будет экранировать свое положение в нашу вселенную. Знаменательное событие, между прочим! Ладно, погостили в этом сером киселе, пора и честь знать! Правильно я говорю, ребята?

Он весело рассмеялся, показывая ряд ровных белых зубов.

— Да, ты садись, садись! Сейчас нужно сидеть, а то сам знаешь, что может случиться! Слышишь, как силовое поле гудит? То-то! Сейчас сплошные завихрения пойдут и толчки.