Конал усмехнулся в ответ на его слова.

— А ты знаешь?

— Я знаю достаточно для того, чтобы понять, что твой план, в случае удачи, унес бы больше жизней, чем все войны, которые вело человечество раньше. Ты прекрасно понимаешь, что уничтожил бы весь Клан Волка, а не только Старейшин. — Фелана передернуло. — Клан, последний отважившийся воспользоваться ядерным оружием, был полностью уничтожен. На них была открыта настоящая охота — на мужчин, женщин, детей, и все они были убиты. Теперь кланы едва признают как само их существование, так и преступление... Конал покачал головой.

— Вольверины использовали ядерный взрыв для того, чтобы разрушить генетическое хранилище. Они заслужили смерть. Данный же случай — совершенно другое дело. Многие из моих людей выжили бы, и заключение, которое они вынесли бы из этого боя, было бы примерно следующим: Гончие Келла привезли с собой ядерное оружие, которое взорвалось преждевременно. Ты был бы обвинен, и вместе с тобой Ульрик. Клан Волка был бы уничтожен, так же как и Вольверины, но наши генетические линии — настоящие линии Крестоносцев, перешли бы в другие кланы.

Конал рассмеялся, увидев ужас, отразившийся на лице Фелана.

— Да, я знал, что взрыв унесет жизни нас обоих, но я должен был погибнуть героем, потому что являлся твоим противником. Мой генетический материал был бы передан легионам сиб-групп, и разыгрывались бы целые сражения за право владеть им.

— Ты чудовище! — Фелан встал и рывком открыл ящик стола. Вытащив черный жировой карандаш, он бросил его Коналу. — Воспользуйся им. Нарисуй круг. Я предоставляю тебе честь умереть в Круге Равных.

Конал отшвырнул летящий карандаш и вызывающе уперся кулаками в бока.

— Может быть, я и чудовище, но далеко не дурак. Ты мой Хан. Ты должен служить мне и кланам. И поскольку это мое право, я требую суда перед лицом Большого Совета.

От требования пленника у Фелана на несколько мгновений даже перехватило дыхание.

— Что? — хрипло прошептал он.

Старый член клана торжествующе улыбался.

— Ты правильно расслышал меня, Хан Фелан. Я требую суда перед лицом Большого Совета. Я хочу, чтобы решение о моей судьбе было принято на Совете, где присутствуют все кланы.

— Ты безумен, в этом нет никакого сомнения. — Фелан тряхнул головой, пытаясь прогнать головную боль, начинавшую пульсировать в его висках. — Будь я на твоем месте, у меня не было бы никакого желания, чтобы о моем предательстве узнали во всех кланах.

— Но ты — это не я, и поэтому не можешь понять политику кланов так же хорошо, как я. — Самодовольное выражение на лице Конала заставило сжаться сердце Фелана. — То, что ты выяснил насчет ядерной мины и нашего сражения, — это только предположения. У тебя нет доказательств.