— Замечательно, Говард. Просто замечательно!

В этот момент тюремщики унесли тело расстрелянной Дианы Васкес.

Блейлок подошел к Кусуноки и Кимуре и, кивнув в ту сторону, сказал:

— Вот все и закончилось.

— Вы так полагаете? — спросил господин Кимура. Блейлок замер и вызывающе поглядел на него.

На лице у господина Кимуры не дрогнула ни единая жилка — он по-прежнему невозмутимо взирал на происходящее.

— Ваша риторика насчет того, что наемники не попадают под действие третьей части военного кодекса, глупа и неуместна. Вы преступили грань дозволенного, Блейлок. В любом случае Семнадцатый легкий полк Всадников находится под защитой закона. Предатель Чандрасекар, возможно, самый подлый человек во Вселенной, но он имеет право защищать свои деловые интересы. Наемники находятся на Тауне на законном основании.

Блейлок кивнул, взял бутылку минеральной воды, залпом осушил ее, потом небрежно ответил:

— Не пойти ли вам, господин Кимура, куда подальше с вашими наставлениями! Ваше кваканье мне изрядно надоело! Вы свою работу сделали, и я вам советую больше не вмешиваться. Времена меняются. Думаете, что способны вершить судьбы целой планеты? Напрасные усилия. И ваш покровитель, Ойябун какого-то задрипанного округа, мне теперь не указ. Вы что, надеялись отсидеться под сенью закона? Если бы у вас было развито воображение, вы давным-давно заседали бы в Люсьене, в правительстве. Вот там можно вспоминать о законе, но здесь?.. — Блейлок состроил презрительную гримасу.

Господин Кимура задумчиво покивал, а главнокомандующий равнодушно, даже с некоторым презрением выслушавший речь Блейлока, поморщился и подозвал офицера из своего окружения. Тот подскочил, Кусуноки прошептал ему что-то на ухо, офицер тут же умчался, а таи-шо обратился к главе правительства:

— Хватит болтовни, Блейлок! Я отдал приказ своим частям занять оборонительные позиции к югу и востоку от города. Вы полагаете, полковник Камачо наконец выползет из своей норы?

— Обязательно. Он должен вступить в сражение, иначе я распространю по всей Внутренней Сфере его отказ. Мы такую смонтируем голографическую дискету, что бу дет любо-дорого! — Блейлок в первый раз за сегодняшний день позволил себе от души улыбнуться. — Повторяю, у него нет выбора.

Кто-то из присутствующих в штабном бараке выключил тридивизор. На какое-то мгновение люди посмотрели на Касси, которая жадно пила воду, — в напряженной тишине бульканье прозвучало ошеломительно громко. Затем все повернулись к дону Карлосу. Он поднял голову. Его щеки блестели от слез.

— Что ж, нам остается принять вызов.