Морган опустил голову и закрыл глаза. Кончики пальцев поглаживали лоб. В комнате повисла тишина. Виктору показалось, что время поползло, как черепаха.

— Пожалуйста, Морган, ты должен позволить мне сделать самостоятельный шаг!

Морган тяжело выдохнул и открыл глаза.

— Внеси коррективы в план: боезапас должен быть рассчитан на шесть недель напряженных боев. Численность личного состава, задействованного в операции, должна быть доведена до ста двадцати процентов от нынешней. Всем выдать двухмесячную норму продуктового довольствия, чтобы по пути следования они смогли оказывать помощь беженцам. В план должны быть включены пункты по организации эвакуации населения с планеты, а также перечень целей предполагаемых ударов, маршруты отхода и фланговых маневров. Кроме этого, нам понадобится перечень возможных пиратских точек и расчет времени на дозаправку при каждом из вероятных путей отхода в отдельности.

Он посмотрел в голубые глаза Виктора.

— Ты лично подготовишь предложения по восстановлению потерь Гончих Келла. Правила ведения боевых действий, которыми ты руководствуешься, сведут к минимуму вовлеченность в конфликт мирного населения. Я хочу, чтобы система предупреждения работала у Девятого полка Федеративного Содружества в повышенном режиме, иначе, выскочив из «Бури Дьявола», они, как слепые котята, прямиком нарвутся на засаду Нефритовых Соколов. Подготовь и включи в план меропрятия по изоляции средств Ком-Стара в Даубтоне.

Виктор, не веря своим ушам, уставился на Моргана.

— Не может быть! Ты позволишь мне провести этот штурм?

Морган кивнул.

— Твой план нельзя назвать безупречным, но соотношение плюсов и минусов — в твою пользу. Игра стоит свеч. Из всех рассмотренных мною планов твой оказался лучшим.

Сияя улыбкой, Виктор посмотрел на сидящего рядом Кая, затем обратился к Моргану:

— Не знаю, как тебя благодарить... Морган жестом остановил его:

— Нечего меня благодарить. Хотя командование будет осуществлять полковник Аллард, за жизнь каждого мужчины, женщины или ребенка на Туаткроссе ты будешь нести персональную ответственность. Может показаться, что ее бремя непомерно, но это лишь малая толика того, что ляжет на твои плечи, когда ты займешь трон. Пройдет лет двадцать, и твою битву позабудут все, кроме пары-тройки историков, вот тогда ты и решишь, достоин ли я благодарности или нет.

Виктор Штайнер-Дэвион сузил глаза.

— Благодарю за искренность, кузен. Подождем двадцать лет, Морган.

После закрытия заседания, выйдя в коридор, Виктор обхватил Кая за плечи.

— Ну вот, мы своего добились. Курс — на Туаткросс! — Покорный кивок Кая заставил его насторожиться. — Что-то не так? Только не говори, что у тебя свело живот, все уже кончилось.