По его знаку еще трое ребят поднялись в воздух и приблизились к крыше Цитадели с разных сторон. Четверо остальных замерли, слившись с окружением по периметру. Дар снова глянул наверх, и снова невольно прилип глазами к башне с маковкой. Черт, вот приклеилось!

Но маковка и в самом деле была хороша. Он вдруг осознал, что Цитадель с ее массивностью и тяжестью была очень красива – той особенной красотой суровости, что отличает северное искусство, или скупую красоту оружия. Эти жесткие вертикальные грани очень грациозно менялись на плавные изгибы в самом верху, оттачивая пухлую округлость.

Совмещая приятное с полезным, Дар тоже поднялся, двигаясь к ближайшей башне. Оттуда, с орлиной высоты, можно хорошенько осмотреться перед погружением в подземелья.

Башня была словно литая, ни щели ни стыка. Поверхность (не то камень, не то композит) иссечена длинными продольными царапинками во все стороны. Вершина была идеальной формы падающей капли с заострением на макушке. Он вспомнил, откуда ему знаком этот вид. Это напоминало русские церкви, которые бабушка показывала ему в детстве. Еще до коллегвиума, и уж тем более до учебы в «Пятерке». Только маковки церквей были пошире.

Рука сама просилась ощутить эту вылизанную форму. Захваченный эстетическим чувством, Дар тронул поверхность… И тут же пожалел об этом.

«Мертвая» Цитадель ожила.

Каплевидность вдруг ощерилась шипами, с которых зазмеились ослепительные разряды. Тут же нестерпимо-голубым засветились и остальные башни. Шлем мгновенно погасил прозрачность, уменьшая облучение, но все равно удар по глазам был аховый. Дар почувствовал как сжалась нагрудная броня, компенсируя атаку. Светлые жгуты били в него с семи сторон, извиваясь и ломаясь в воздухе причудливыми электрическими изгибами. Проекторы экранов внутри шлема озарились сигнальными огоньками – зелеными, изредка желтыми. Красных, к счастью, не было. Пока.

Дар злобно чертыхнулся – мог бы сам догадаться ничего не трогать! Его броня мелко-мелко запульсировала с нижней полусферы, гася что-то металлически-частое. Матюгнувшись, Дар рванул выше и вбок над поверхностью, что обнаружила его касание и тут же сбросил высоту, уходя с линии огня. Напряженно следил за ощущением энергонаполненности костюма. Основные показатели жизнеспособности брони выводились прямо на тело, и кожу здорово щипало в местах проекций контактов. Особо серьезных проблем все еще не было, но он стремительно терял энергию и рано или поздно это должно было закончиться плохо. Можно было только догадываться о мощности обстрела. А также о том, что выдержали «оксы», прорываясь вниз.