– А как же иначе сигнал от вас получить? На Солнце вы: радио нет, визуального контакта нет. Ничего нет. Только циркуляция хладоносителя: вы нам перегретый водород, мы вам с теневой стороны Меркурия – жидкий. Всё! Ведь повезло же: только пассажирский передатчик вышел из строя. А пассажирский приёмник и приёмник-передатчик по хладагенту работают. Так прикройте на время задвижки, и мы поймём, что есть живые…

– Так вот почему бесы к задвижкам стремились… – понял Борка и поспешил поправиться: – Вестники…

– А вы их, значит, на удобрения?

У двери щитовой Алексей остановился.

– Почему ты вступился за меня? – повторил он свой вопрос.

– Потому что у меня не было времени подумать, – ответил Борка. – Но лучше час перед трибуналом, чем всю жизнь с больной совестью.

Они помолчали.

– Наука не стояла на месте, – сказал Алексей. – Мы сделали для вас передатчик, которому не нужна наружная антенна. Если хочешь, пойдём со мной.

– Не могу, – сказал Борка. – Дела…

Алексей кивнул. Он достал из спины Джабра чашу и подбросил её в руке.

– Я транслятор подключу и оставлю. Зайдёшь, нажмёшь кнопку и тут же окажешься у меня в кабинете.

Борка представил себе двух джабров с молотами, и ему стало холодно…

– Робота здесь оставлю, – сказал Алексей. – Тебе. Нужен будет – позовёшь. Придёт, поможет, если что… а пока будет вход стеречь. Знаешь, что-то я не уверен, что хочу твоих земляков в своём мире видеть…

Кажется, он хотел ещё что-то добавить, но передумал, махнул рукой и вошёл внутрь, с чашей в руке. А джабр перед дверью замер, на Борку уставился.

– Что смотришь? – спросил Борка. – Не видишь, тошно мне…

«Вот она – Истина, – подумал он. – За этой дверью. Время ещё есть, может, успеем из грязи выползти? Потому и останусь здесь, надеюсь, что отмоемся да в дверь эту войдём…»

РОЗОВЫЙ СНЕГ

РОЗОВЫЙ СНЕГ

Сам факт вторжения был обычным делом, пока я не увидел, что следы вели не к гаражу. Снег выпал ещё на прошлой неделе, а на днях по-мартовскому потеплело: днём сосульки тают, а ночью растут. Поэтому разобрать, что именно интересовало «гостей», было несложно: вывороченные, изломанные плиты наста корявой траншеей вели к эллингу.

Местные бы сняли с петель дверь хозблока, взяли бы, что приглянулось, и унесли, используя дверь как носилки. А потом, через два-три дня, с копчёностями да самогоном пришли бы с извинениями на предмет замятия пьяного дела.