– Полковник Махтхольф, – представил он Хикки, – лорд Лоссберг… ну, что тут у вас такое? Отчего суматоха?

– Да ведь самого Ан-Нигса уложили! – закатил глаза Махтхольф.

– О, – уважительно сказал Лоссберг.

Это имя ничего не говорило Хикки, но Этерлен, судя по всему, был осведомлен куда лучше него. Он тоже удивился.

– А ты, ты знал, что он торчит у тебя под носом?

– Да крест святой! Откуда? И чисто ведь, гады, сработали: вся охрана – а их, на минутку, двенадцать рыл было – в капусту, советник, личный штурман – в капусту! И никаких следов, словно ангелочки прилетели. Эксперты два часа землю роют, и – ничего.

– А стреляли не из «Тайлеров»? – вдруг спросил Хикки.

– Не-е, – помотал головой капитан. – У одного был десантный «Хенклир», а у другого – старый «Нокк» на триста единиц.

– Их было двое? Вы же говорите, что эксперты не обнаружили никаких следов?

Мальцев посмотрел на Хикки с нетерпеливым раздражением профессионала, которому задают дурацкие вопросы.

– Двое… это все, что они могут сказать. У «Нокка» был сильно изношенный испаритель. Это все.

– Ладно, – махнул рукой Этерлен, – мне сейчас надо вот что: ты знаешь кого-нибудь из городского крипо? Отдел убийств, если точнее?

– Еще бы! – присвистнул Мальцев. – У нас тут, мать их, через день… кто нужен?

– Кто-нибудь из бригады, которая ведет убийство коммерсанта Эдварда Дюваля по кличке Петух. Сегодня в обед, сможешь?

– Будет, будет, – согласно закивал Мальцев. – Если не в обед, так может, вечером. Я кстати, и сам бы с вами выпил. Пузырь-то за мной, уж лет шесть, да? А как они вас найдут?

– Дай им вот этот номер, – Этерлен порылся в кармане и вытащил карточку. – А с тобой, не обижайся – потом. Тут, брат, сейчас такое… ты смотри мне, не подведи: кишки выверну.

Пожав полицейскому руку, Этерлен резко повернулся и зашагал к машине.

– А покойник был фигурой колоритной, – заметил он, устраиваясь на переднем сиденьи. – Он от тебя не удирал, а Лосси?

– Раза три, – улыбнулся ас. – Давно, еще по молодости. Я и не знал, что он связан с Авророй. Все считали, что он вообще не суется в имперские миры.

– Суется, суется… больше не сунется. Едем к Йони, ребята. Может быть, у него есть что-то новенькое.