— Слышь, ты, проваливай отсюда. И не вздумай пугать людей, а то швырнем тебя в топку, понял?
— Хорошо, — кивнул Лучок. — Пойдем, Мик.
«Погоди! — возмутилась Халса. — Ты что делаешь?! Ты должен их убедить. На тот свет, что ли, торопишься? Думаешь, если умрешь, что-то мне этим докажешь?»
Лучок взял Мика на закорки.
«Прости, — сказал он Халсе. — Умирать я не хочу. Но ты видишь то же, что и я. Ты видишь будущее. Может, тебе лучше уйти? Просыпайся. Рыбачь. Таскай воду для колдунов Перфила».
Живот Халсы болел так, словно туда воткнули нож. Проведя по одежде ладонью, она нащупала деревянную куклу.
«Что это?» — спросил Лучок.
«Не знаю. На болоте нашла. Хотела отдать колдуну, но потом передумала. Забирай себе!»
Она сунула игрушку Лучку, но деревяшка прошла сквозь него, как сквозь воздух. Очень неприятное ощущение, даже с учетом того, что ее не было в поезде на самом деле.
— Халса… — пробормотал он и опустил Мика на пол.
«Забирай ее себе! — повторила она. — Сейчас же! Возьми немедленно»!
Поезд грохотал. Лучок узнал место, узнал с легкостью. Кто-то пошутил. Сейчас засмеется женщина. А через миг всем станет не до смеха. Он протянул ладонь, чтобы взять игрушку, которую совала ему Халса. Что-то коснулось его руки. Пальцы встретились с пальцами Халсы.
Он держал деревянную куклу с коротким заостренным носом. На ее затылке тоже виднелся нос.
«Да хватай же!» — приказала Халса.
Что-то переливалось из нее через куклу в Лучка. Мальчик отшатнулся, толкнув женщину с птичьей клеткой на коленях.
— Пошел вон! — взвизгнула та.
Халсу пронзила боль. Поток напоминал жизненную силу, кукла вытягивала из девочки магию, словно сучила черную нить из промокшей шерстяной кудели. Лучок тоже скривился, страдая. Черный поток все вливался и вливался через куклу, так мощно, что едва не вытеснил из тела его собственный дух. Он не мог дышать, думать, смотреть. Черная субстанция давила изнутри на глаза, подступала к горлу.
— Халса, — просипел он, — прекрати!
— Я не Халса! — возмутилась женщина с клеткой.
— Что случилось? — ныл Мик. — Что случилось?