Я смерил ее холодным взглядом:

– Мне нужен был слуга, вот и все.

В ее глазах блеснуло пламя:

– Тебе нужно было спровоцировать Ремарта, – она сложила руки на груди. – Тебя так легко прочитать, Иданиан. Я слишком хорошо тебя знаю.

– Разве? – у меня кишки стали скручиваться в узел, и я не понимал, почему. – Я должен принести извинения: возможно, я вам весь кайф сломал, но я не мог позволить Ремарту убить невинного.

– Ремарт сказал, что этот тип ударил его.

Я нахмурился:

– Ремарт ничего не мог вам сказать. Он сейчас должен плавать в ванне с бактой. Через пару часов ваша любимая игрушка будет как новая. Вот тогда вы с ним и поговорите.

Она покачала головой, и волосы ее упали на плечи и грудь, как сгустившаяся тень:

– Он уже ничего не скажет.

– Что?

На ее лице снова появилась жестокая улыбка:

– Он мертв.

Я покачал головой:

– Это невозможно. Я не так сильно отделал его.

Тавира рассмеялась:

– Такая забота о том, кого ты так люто ненавидел. Нет, ты не убивал его, – она замолчала и подошла поближе, затем наклонилась ко мне, опершись руками о стол. Она понизила голос до шепота, а ее дыхание, которое я ощущал левой щекой, оказалось таким теплым и нежным, являя собой резкий контраст с тем, что она сказала:

– Я приказала пристрелить его. Он стал неуправляемым. Не повиновался старшему офицеру и ударил его. Он был обречен на гибель, и ты знал это, уже когда втянул его в ту драку. Я права?

Я отстранился от нее, чтобы между нашими носами был хотя бы сантиметр:

– Если бы я хотел убить его, я бы сам сделал это.