Если повезет, обещанная Черчиллем бомбардировка состоится завтра и уничтожит машину времени, всех, кто знает, как восстановить ее и все материалы, принесенные из будущего. Тогда у фюрера никогда не будет возможности проверить утверждения Стефана.
Гитлер молча сидел и задумчиво смотрел на «люгер».
Наверху снова загремели взрывы, раскачивающие картины на стене и карандаши в медном стакане.
Стефан с тревогой ждал, поверил ли ему Гитлер.
– Как ты пришел ко мне? – спросил Гитлер. – Как ты смог воспользоваться машиной времени? Она ведь охраняется с момента исчезновения Кокошки и остальных пяти.
– Я появился здесь, не пользуясь машиной времени, – сказал Стефан. – Я прибыл к вам прямо из будущего, воспользовавшись только временным поясом.
Это была самая наглая ложь из всех, так как пояс не был машиной времени и не мог ничего, кроме как вернуть путешественника в институт. Он рассчитывал на неведение политиканов. Они понемногу знали обо всем, что делалось у них под носом, но мало во что вникали глубже. Гитлер конечно знал о машине времени и о природе путешествий во времени, но, вероятно, только в общих чертах; он вряд ли знал о деталях и о том, как действует пояс.
Если Гитлер понял, что Стефан появился из института, вернувшись туда с поясом Кокошки, он поймет, что Кокошка и остальные были оклеветаны Стефаном и не были предателями, следовательно, рухнет и разработанная им ложь. В этом случае Стефан мертвец.
Нахмурившись, диктатор сказал:
– Ты использовал пояс без машины времени? Это возможно?
Глотка Стефана пересохла от страха, но он сказал с уверенностью:
– О да, мой фюрер, это довольно просто… перенастроить пояс и использовать его не только для возвращения в институт, но и по собственному желанию. И это наше счастье, иначе, вернувшись в институт, я был бы схвачен евреями.
– Евреями? – сказал Гитлер удивленно.
– Да, сэр. В институте организованный заговор, который, как я уверен, возглавляют потомственные евреи, скрывающие свое происхождение.
Лицо сумасшедшего исказилось от злости.
– Евреи. Везде одно и тоже. Везде одно и тоже. А теперь и в институте.
Слушая эти крики, Стефан понял, что повернул ход истории в прежнее русло.
Судьба борется за то, что должно было быть.
ГЛАВА 24
ГЛАВА 24