В помещении, куда они добрались в итоге, их уже ждали. Целая бригада специалистов – внешне они выглядели так же, как Звонарев, разве что оказались, в отличие от каплея, достаточно бодрыми и энергичными, – хлопотала возле разнообразных приборов и устройств, по большей части совершенно незнакомых Каланину. В других же он, с нехорошим предчувствием, опознал приспособления для глубокого ментосканирования личности. Насколько был в курсе Антон, такое оборудование применялось для допросов особо важных преступников с целью получения полной информации – вплоть до мельчайших подробностей, о которых человек в обычной жизни мог элементарно забыть или не счесть важными.

Естественно, следователь счел своим долгом поинтересоваться, что его ждет – ходили смутные, но достаточно упорные слухи, будто после такой процедуры человек практически всегда переставал быть самостоятельной разумной личностью, превращаясь в форменное растение, пригодное лишь для исследований в качестве подопытной свинки. Конечно, ученые крысы всегда с возмущением опровергали эти заявления, но Антон-то был в курсе, что это только попытка сохранить хорошую мину при плохой игре.

С нарастающим беспокойством Каланин отметил, что все его вопросы и протестующие возгласы остались незамеченными. То ли присутствующие его игнорировали, то ли вообще не слышали. Только Гарутин соизволил подойти к нему, но в разговор вступать не спешил – просто стоял рядом, и все. Антон даже не мог бы сказать, смотрит ли на него полковник или нет – лицевой щиток оставался по-прежнему непроницаемым.

А потом Каланина вдруг накрыла вязкая густая тишина. Все звуки разом исчезли, не оставив после себя ни малейшего следа. Люди вокруг продолжали двигаться, что-то делать, но при этом они словно были отделены от следователя невидимой стеной. И командир «ярославичей» куда-то пропал – Антон снова не заметил, когда и как Гарутин ушел. Вот только что стоял рядом, а сейчас на этом месте никого. «Реально тревожно как-то!» – вспомнил Каланин присказку старлея из группы майора Куприянова.

Самое интересное, что страх куда-то пропал, уступив место веселой злости. Будь у Антона такая возможность, он бы постарался подороже продать свою жизнь – почему-то он был твердо уверен, что меньшую ставку в этой игре у него не примут. А так, в нынешнем положении, оставалось разве что уйти красиво, как и подобает офицеру. Точил, правда, внутри червячок сомнения – имеет ли он право считать себя достойным офицером после того, что произошло на Лазарусе, но Антон решительно прикрикнул на него, прогоняя прочь. В конце концов, в жизни любого человека может найтись секунда, за которую ему после будет мучительно стыдно. Всегда, сколько бы затем ни прошло времени! И можно потом лишь стараться сделать так, чтобы всеми последующими своими поступками «сравнять счет». А удастся тебе это или нет… Будем посмотреть! Тем более если верна его догадка, то ему помогли тогда поступить именно так.