Здравствуй, Родина в тропиках.
Первым делом, издали еще, увидели в предрассветных сумерках горящий газовый факел нефтеперерабатывающего завода. Казалось, он прямо в небе метался сам по себе. Красиво.
Потом рассвело окончательно, и показался сам довольно узкий полуостров, на котором стоит поселок Береговой — морские ворота Протектората Русской армии.
Береговая батарея на стрелке мыса. Видны универсальные морские пушки в сферических башнях.
Пальмы на набережных.
А вот и сам порт уже хвалится кружевом грузовых кранов.
Освободили запертую под замок часть экипажа с капитаном.
Приказали выпущенному из кутузки «первому после Бога» пришвартоваться и выгрузить автобусы.
— Потом можете быть свободны, — добавил я в конце речи, — куда хотите.
— А компенсация за нанесенный ущерб? — возмущенно вскинул кэп подбородок, украшенный седой щетиной.
Явно намекал старый хрыч на разбитую мной рацию. А может, и еще на что-то, я не стал уточнять.
— Мы вам судно от пиратов спасли. С грузом, — выдвинул я свой резон. — Сколько нам полагается ЗДЕСЬ за спасенное от бандитов имущество? Двадцать пять процентов от стоимости? Или двадцать? Можем утрясти наши взаимные имущественные споры у капитана порта.
Ой, ребятки, не с моим опытом «ревущих девяностых» в Москве вам на меня по-мелкому батон крошить.
— А можно и в русской контрразведке зависнуть, выясняя, на каком языке ты с пиратами по рации говорил. И почему они по радио баржу «Лойола» неоднократно на этом языке вызывали? И вообще, кэп, ты живой только потому, что у меня хорошее настроение. Вкурил?
Судя по его дальнейшему поведению, вкурил.