— Сэр… Эд… — неуверенно начала Тина, в то время как мы неслись по пустынным улицам. — У Ларю не может быть другого законного имени?

— Что вы имеете в виду?

— Понимаете, например, в России артисты часто имеют сценические псевдонимы, это узаконено. Ваш Джон Уэйн может подписывать чеки псевдонимом, тогда как на самом деле он — Марион М. Моррисон.

— Отпадает! Информационная служба регистрирует псевдонимы. Имей он псевдоним — мы бы об этом знали.

— Вопрос, сэр, — подал голос Кен.

— Давай!

— Поскольку Ларю заглотал экстракты Таннера и Рашамора Хото, можно ли считать, что к нему перешла их собственность?

У всех отвисли челюсти.

— Ну да! — воскликнул я. — Иисус Хото Таннер Ларю Христос. Конечно!

Донахью немедленно отреагировал — отпустил мне затрещину. Пришлось извиниться. Я схватил трубку и снова набрал тот же номер. Что касается Таннера, он всего лишь робот-инопланетянин, без сколько-нибудь законного статуса, а стало быть, и без права собственности. Зато Рашамор Хото чертовски богат! Выслушав ответ, я с облегчением положил трубку.

Слава Богу, нет! Хото десять лет пробыл в нашей стране в местах лишения свободы и, таким образом, у себя на родине признан юридически недееспособным. Его имущество отчуждено в пользу государства и распродано.

Пока Джессика заряжала тазер, а Рауль консультировался с хрустальным шариком, Минди надорвала пакет с сухофруктами. Амиго — тут как тут; виляет хвостом и умильно высовывает вилкообразный язык.

— Что-то я не заметил в магазине гробов, — продолжал строить догадки Кен.

Отец Донахью внес ясность:

— Вампиры и правда спят в гробах, но только на чужбине. Наш родной американский вампир может заночевать в «Холидей-Инн» — и ничего не случится.

— Так их в жизни не поймаешь! — буркнула Минди.

Поди поспорь с этим, особенно в такой ситуации, как сейчас. Первым делом мы навестили большой, похожий на гараж бокс камеры хранения. Nada,[60] только всякая рухлядь — мебель и прочие сувениры детства: семейные альбомы, старый гербарий, коробка с восьмидорожечной магнитофонной лентой… Кто не хранит подобное барахло в каком-нибудь пыльном углу! На прощание Донахью попрыскал всюду святой водой, Тина запаяла обе створки двери, а Джессика опломбировала камеру, на случай если Вильсон здесь объявится. У нас еще двадцать четыре минуты…

Абонентный ящик на почтамте оказался пустым. Нет, Ларю не уменьшился настолько, чтобы спрятаться в нем, но я его все-таки опечатал. В таком деле ничего нельзя оставлять на волю случая. Теперь — только его жилище. Восемнадцать минут наши.

В округе тихо, спокойно, очень чистенько, как во всем Цинциннати. Дом Ларю типичный для Кейп-Кода — двухэтажный, кирпичная облицовка. На приветливой лужайке за белым забором мирно трудится симпатичный садовник. Перед домом стоит автомобиль… ни темные очки, ни бинокль, ни радар, ни инфракрасный излучатель не зафиксировали в нем живых существ.