Впередистоящий танк командира второй роты третьего батальона двадцатой танковой бригады вспыхнул сразу, словно пропитанная бензином пакля. Командир следующего за комроты танка сержант Савелий Фокин отчетливо увидел, что из командирского танка успели выскочить люди.

— Контакт на три часа, бронетехника, — ожила рация.

«Не вовремя. Только собирались выдвигаться вперед, так на тебе. На америкосов напоролись. Или на фрицев. Сейчас узнаем. Они же слепыми должны быть», — подумал Савелий.

Мехвод Серега Копылов дернул сорокашеститонную машину, разворачивая к лесополосе, откуда летели смертоносные жала БОПС.

После первого попадания в командирский танк точный огонь американцев вывел из строя еще четыре машины. За секунды.

— Мы их перебьем! — Попав два раза подряд по стоящим танкам противника, Глисон понял, что не зря отрегулировал телескопический прицел М920. Свою жизнь он дешево не продаст.

Уцелевшие «самовары» разворачивались стремительно, словно чудища из его детских кошмаров, захватывая цели тепловизорами «Агава-3С».

— Отходим, отходим! Слева еще «самовары»! — в ушах Глисона бился голос ротного, Фила Кесседи.

Врубив заднюю передачу, «Абрамс» начал пятиться обратно к лесной просеке. Господи, какое счастье, что они остановились перед стрельбой по русским и спасли турбины!

У Сереги Фокина с прицеливанием проблем не возникло. Белые пятна, обозначающие угловатые М1А2, были четко видны.

Танк Глисона спасла толстенная лобовая броня. С такой дистанции ее не пробивал даже «Свинец-2». Дважды танк тряхнуло, будто они оказались в эпицентре землетрясения, но двигатель, завывая, продолжал тащить их многотонную пятнистую тушу задним ходом через лес.

Из роты «Браво», лучшей по результативности во всей армии США, из десяти машин[89] обратно выбралось четыре, сильно побитых, но боеспособных.

На дорогах, ведущих на запад, творился полный хаос, потерявшие управление и частично мобильность колонны подвергались постоянным огневым ударам РСЗО и гаубиц русских. Танковые батальоны «Барсов», обходя наспех организованные узлы сопротивления, уже кромсали вставшие колонны, перехватывая пути для отступления. Армии НАТО уже не было. Была толпа людей, стремящихся любой ценой выйти из-под огня и спасти свои жизни[90].

В штабе Западного направления царило странное возбуждение. Успех был полным, ошеломительным, но… Фланги. Проклятые фланги.

— Сами в котел лезем, — бушевал Волобуев, глядя на электронную карту. — О чем в Москве думают? Мы десять дней без пополнения воюем, НЗ по боеприпасам перед наступлением вскрыли. Запасы топлива двадцать — двадцать пять процентов от нормы, и то за счет трофеев. Ударят с флангов — и конец нам. Побежим обратно, как Тухачевский от Варшавы. Ладно, французы, но англичане с канадцами — упрямые ребята.