– Не должен, – рассеянно ответила Лигейя. – Но он ранен глубже, чем кажется… Душа у него сломлена…

– А, ну тогда оклемается! Какая там у драконов душа! – Вилли хмыкнул. – Я когда ему железного вина влил, которое у Вальтера спер, так он взвился в воздух как подстреленный. До самого Веттерштайна летел, ни разу не передохнул. А как до дома добрался, тут ему и поплохело…

– Ему не «поплохело», он впал в спячку, – объяснила Лигейя. – Добрался до гнезда, до железной жилы, и теперь отдыхает. Драконы так восстанавливают силы. Но что с ними делает железное вино – никому не известно…

– Ну вот и посмотрим! И долго господин будет тут спать?

Лигейя помрачнела.

– Пока о нем не вспомнит Вальтер.

Вилли невольно бросил боязливый взгляд на юг.

– Не боитесь, что он сюда явится?

– Нет, я слежу за ним. Я всегда знаю, где он. Сердце Амаро подсказывает мне… – Лигейя вздохнула, – и не только оно…

– Ну и где?

– На юге. Пытается разобраться, что случилось.

Они переглянулись, вспоминая вести с юга, которые принесла Лигейя.

Мондрагон исчез – внезапно и бесследно. Все жертвенники перестали действовать, огненные духи сгинули, одержимые погибли. Вулкан в Сантории уснул, лавовые озера застыли, Монт Эгад перестал дымить…

– Госпожа, я так и не понял – как это получилось? Он что, сам умер?

Лигейя покачала головой.

– Не совсем, – сказала она, вспоминая рассказ Аличе.

Они встретились в Каррене, куда Аличе вернулась из Мондрагоны. Юная драккина не слишком была настроена доверять ей, но стрелой помчалась на север, как только Лигейя сообщила, что там скрывается раненый Грег… Лигейя явилась в разгар обсуждения экспедиции Аличе в логово Пожирателя Мира. Ни Даниэль, ни Фьямма не могли понять, что именно явилось главной причиной развоплощения Мондрагона. Все-таки – он умер сам? Или его убила Аличе?

«Его убила правда», – торжественно изрекла Аличе в итоге. Как ни пафосно это прозвучало, а других версий так и не нашлось…

– Я улетаю.

Лигейя и Вилли обернулись. За спиной у них стояла Аличе. Выглядела она очень спокойной и собранной.